Возвращение на родину из эмиграции – долгожданный момент или поражение, неудача? Будет ли в родной стране все так хорошо, как представляется, если накрывает проблемами за рубежом? Что такое «обратный культурный шок» и может ли адаптация там, откуда когда-то уехал, быть тяжелее, чем на чужбине? В конце концов, почему эмигранты возвращаются и как это использует пропаганда? "Белсат" побеседовал об этом с беларусами, которые приняли решение ехать домой и с психологом Натальей Скибской.
«В начале были в восторге»
Екатерина и Андрей (имена изменены по соображениям безопасности) уехали из Беларуси в начале 2021 года в Польшу, так как это был самый простой путь. Девушка участвовала в протестах, однако ее не задерживали, а Андрей отсидел сутки. Кроме того, супруги давно хотели попробовать пожить за границей по экономическим причинам – хотелось немного подзаработать.
У Екатерины – медицинское образование, однако она не стала тратить время на подтверждение диплома в Польше, а вместе с мужем пошла работать на завод.
«В начале мы были в восторге. Нам все нравилось. Страна такая красивая. Каждые выходные мы путешествовали. Особенно я любила ездить в горы, в которых здесь побыла впервые. Нас устраивала также зарплата. Мы довольно дешево снимали комнату, получалось откладывать ощутимую как для Беларуси сумму. Работа тоже была не скажу чтобы очень тяжелая. Единственное что ночные смены, но я и дома дежурила ночами в больнице, поэтому это не было чем-то новым», – рассказывает Екатерина.
Супруги начинали строить планы на будущее в Польше, говорили о приобретении своего жилья. Но началась полномасштабная война в Украине. Хозяин комнаты не продлил с нашими героями договор на аренду – пришлось искать новое жилье. В марте 2022 года цены уже были другими по сравнению с 2021-м. Поиски заняли много времени. Арендовать комнату не удалось, только однокомнатную квартиру, которая стоила уже почти как одна зарплата супругов.
«Это деморализовало. И начало меняться отношение поляков к беларусам. Мы это почувствовали от людей на своем заводе. Мы ничего не сделали, но все время чувствовали, что в чем-то виноваты. Нам задавали вопросы, на которые мы не могли ответить, типа, «зачем ваша страна это сделала?» Как мы могли отвечать за страну?» – говорит Андрей.
«Засыпала и просыпалась с мыслями, что хочу домой»
На тот момент мыслей о возвращении, правда, еще не было, тем более, что долгое время были опасения, что в Беларуси тоже будет война. Однако и бывшая эйфория от Польши исчезла.
«Иногда раздражало все, любые мелочи. Накрывало сильной ностальгией по дому. Очень тяжело давался каждый день оплаты за квартиру – я тогда вспоминала, что дома у меня своя, и начинала плакать. Цены росли, а зарплаты не поднимались. Мы ушли с завода и перешли на склад, но там было очень тяжело. Я засыпала и просыпалась с мыслями, что хочу домой», – говорит Екатерина.
Беларусы, однако, еще долго пытались адаптироваться и уговаривали себя, что лучше – остаться, что так безопаснее, больше перспектив, и все же Европа. Но в начале 2025 года приняли решение возвращаться. Пока еще супруги в Польше, но уже собирают чемоданы.
«Мы решили доработать до конца наших контрактов и ехать домой. Сейчас уже нигде не путешествуем – сильно экономим, чтобы привезти с собой хоть какую-то сумму. Мы поняли, что эмиграция до конца жизни – не для нас. Устали от ощущения себя чужими. Хочется домой, туда, где своё, и чтобы в конце концов можно было не пахать ночами, а спокойно подумать о будущем, о детях», – говорит Андрей.
Он добавляет, что понимает все риски возвращения, но надеется, что к нему претензий уже не будет, учитывая, что он отсидел сутки, уголовное дело на него не заводили, а сроки привлечения к ответственности за участие в протестах уже заканчиваются. Андрей говорит, что читает новости и знает о задержаниях на границе и т. п., но их с Екатериной решение – обдуманное, принятое не за один вечер, и поэтому они однозначно возвращаются домой.
«Должен быть на родине в трудное для нее время»
Олег и Елена вместе с сыном Никитой (имена также изменены) вернулись в Беларусь из Грузии, куда уехали после начала полномасштабной войны в Украине. На родине их не задерживали, никакого преследования они не имели, но испугались, что в боевые действия втянут и Беларусь, а Олега мобилизуют. Грузия была самым простым вариантом, терять время на визы не хотелось.
Эйфории после переезда у пары не было.
«К Грузии я привыкала тяжело. Все вокруг говорило, что это не моя страна. Но спасал вид из окна на горы. Это был мой источник вдохновения, когда казалось, что мы проиграли жизнь. Дома осталась квартира, а здесь мы должны были отдавать ежемесячно 500 долларов», – рассказывает Елена.
Семья пережила и личный кризис, когда казалось, что дело уже идет к разводу. Однако отношения все же удалось спасти. А примерно через год раздражение, которое вызывалось всем вокруг, сменилось влюбленностью в страну. Стал понятен ее ритм жизни, появились друзья. Вот только в начале 2024 года Олег потерял работу, а также произошло еще одно происшествие, которое супруги просят не указывать, однако оно вместе с финансовыми сложностями стало решающим в том, что беларусы решили – едем домой.
Елена уже не хотела уезжать, хотя оправдывала ситуацию тем, что дома будет легче в финансовом плане – по крайней мере не нужно платить за квартиру. Олег же смотрел на идею возвращения очень оптимистично:
«Я хотел домой. Я думал о том, что должен быть на родине в трудное для нее время, вести борьбу изнутри, хотя раньше особо нигде активно не участвовал. Но за границей я понял, как люблю Беларусь. Я начал говорить по-беларусски и учить сына родному языку».
«Мы дома, но перестали видеть перспективу»
Семья уже больше года снова живет в Беларуси. Оба супруга говорят, что представляли, что все будет иначе. Радость от того, что видишь родные поля, быстро сменилась тревогой и чувством отсутствия перспектив. Надежда на лучшее финансовое положение тоже оказалась напрасной. Олег долго не мог найти работу, что тоже уже начинало влиять на отношения в семье. В конце концов подвернулся вариант, но с низкой зарплатой. Пришлось согласиться, так как совсем без работы уже было невозможно.
«Я часто вспоминаю нашу съемную квартиру в Грузии, с видом на горы, и скучаю. Здесь все вокруг кажется каким-то серым, пресным. Я не чувствую себя свободной, ловлю себя на том, что на улице, в транспорте избегаю разговоров, не доверяю людям. Но самое катастрофическое – я не хочу, чтобы мой сын ходил в беларусскую школу. Олег старается меня подбадривать, но я вижу, что ему тоже тяжело. Мы дома, да, но мы перестали видеть перспективу, мы не понимаем, куда мы движемся», – говорит Елена.
Семья снова думает об отъезде, но оба супруга испытывают страх перед очередной адаптацией. Останавливает также отсутствие финансовой подушки безопасности.
Мы разговаривали еще с двумя семьями, одна из которых вернулась в Беларусь из-за финансовых сложностей, а вторая – только собирается. Во втором случае это пенсионеры, которые видят риски на родине, но одновременно понимают, что в Польше, если они не смогут работать, то окажутся в очень плачевном положении без пенсии, которая бы позволила оплачивать жилье. Поэтому дают себе еще год-два, и будут возвращаться.
Честность или пропаганда?
Мы не нашли беларусов, которые бы нам говорили, как в распространенных в последнее время Tik-Tok роликах, как все прекрасно дома, какой выбор колбас в магазинах, чистота на улицах и т. п., и как тяжело, плохо и безнадежно в Европе. У нас возник вопрос – можно ли доверять этим видео, или это может быть инструментом пропаганды? Ведь одновременно в провластных СМИ и каналах очевиден тренд от беларусских властей на то, чтобы показывать, как здорово жить в Беларусь. Кроме того, пропаганда подхватывает любую историю возвращения, чтобы показать, что за рубежом мы «никому не нужны».
Психолог Наталья Скибская говорит, что тема возвращения из эмиграции вполне может использоваться пропагандой, но в то же время вполне возможно, что некоторые беларусы действительно настолько стосковались по родине и столкнулись с такими трудностями в эмиграции, что сейчас искренне радуются тому, что они дома, и рассказывают об этом в соцсетях.
Ведь эмиграция – это на самом деле непросто, и есть те, кто возвращается из нее, даже несмотря на опасность.
«Не адаптировались, не вписались в новое общество, а дома все понятно, все свое. Другие не уезжают по этой же причине, несмотря на опасность – из-за страха, что не получится», – говорит психолог.
Один из существенных факторов, влияющий на адаптацию, – так называемый «социальный лифт», который в эмиграции едет вниз. Если переезжает не айтишнк, то чаще всего такой человек теряет свою былую должность, роль в обществе, и вынужден соглашаться на неквалифицированную работу. Тем, кому важен социальный статус, это может даваться очень трудно, отмечает Наталья Скибская.
«Чтобы хорошо устроиться в новой стране, на прежнем уровне, нужно хорошо знать язык – не для всех это возможно. Кроме того, есть культурная разница. Даже в той же Польше отношения между людьми порой выглядят странными для беларусов. Можно встретиться с непониманием того, что все тебе улыбаются, однако дружить, строить близкие отношения не спешат и якобы это невозможно. Нет, это возможно, но просто здесь все немного иначе работает».
«Чайна-Таун» из беларусов и украинцев
Адаптация в новой стране забирает много энергии. Нужно привыкать к тому, как, например, работает налоговая система (а налоги еще и выше, чем дома), медицина, сады, школы. Серьезно повышаются финансовые затраты. А если у человека все было на родине, отдавать ежемесячно тысячу долларов на квартиру может быть эмоционально сложно.
По-разному адаптацию в новой стране могут переживать и отдельные члены семьи.
«Когда человек приезжает с семьей, у кого-то может быть все хорошо, а кто-то не может адаптироваться, и это становится проблемой для всей семьи, особенно, если это дети. И если есть возможность вернуть их в окружение, где они были, то семья может сделать такой выбор», – говорит психолог.
Частой проблемой беларусов в эмиграции, по словам Натальи Скибской, является то, что они живут в своей среде – в таком «чайна-тауне» из беларусов и украинцев.
«Я часто сталкиваюсь с ситуацией, когда беларусы не учат язык страны, ходят к русско- или беларусскоязычным парикмахерам, врачам и т. п., а в ближайшем магазине выбирают кассу самообслуживания. Такая стратегия продлевает и усложняет процесс адаптации и интеграции», – говорит эксперт.
Сильным фактором, заставляющим возвращаться, может быть ностальгия по родине.
«Скучаешь и по салу, и по хлебу. Другая пища для некоторых становится мукой. Пятый год уже пошел, а я только сейчас могу есть бигос, и мне вкусно. А дома свои, знакомые вкусы. И вот ты уже смотришь на украинские магазины, где продают «Санта-Бремор» и думаешь – холера бери эти санкции, поеду я куплю себе селедку, чтобы вспомнить, как на родине все было вкусно. Места, магазины, в которые ты ходил дома, друзья, соседи. Это всё иногда сильно тянет назад», – отмечает наша собеседница.
Обратный культурный шок
А могут просто так сложиться обстоятельства, что что-то пойдет не так. Можно поселиться в дружелюбный дом, где все будут с тобой здороваться, и это уже будет добавлять хорошего настроения. Но может и не повезти так, и никакой вины человека здесь нет, отмечает психолог. Кроме того, может банально не хватать времени и сил на интеграцию.
«Сколько у нас людей, которые убегали, у которых не было никаких резервов, даже денежных, чтобы спокойно посидеть, подождать. В результате люди сразу на стрессе что-то делали, чтобы устроиться, и не всегда все хорошо получалось. А дома друзья, свой дом, и никому не надо отдавать половину своей зарплаты, чтобы было где жить», – говорит Наталья.
Надо, однако, понимать, что чем дольше находишься за границей, тем дальше от тебя твоя страна, из которой ты уехал. Время идет, и Беларусь за последние годы сильно изменилась. После возвращения будет ждать адаптация заново – так называемый обратный культурный шок. И переживаться он может даже и труднее, чем адаптация за рубежом.
«Даже если мы меняем старую квартиру на новую, лучшую, это большие перемены, к которым нужно приспособиться. Даже позитивный стресс – все равно стресс. Мы много энергии тратим на то, чтобы восстановить контроль над тем, что изменилось. Когда мы уже приспособились, знаем, где что лежит из вещей, мы много действий делаем на автомате, тогда расход энергии не такой большой. Поэтому возвращение домой может быть непростым периодом, даже если этого очень хотелось», – отмечает эксперт.
«Нам нужна почва, от которой можно питаться»
Дома можно столкнуться с финансовыми трудностями вместо облегчения, которое представляется за рубежом. Наталья говорит, что не слышала, чтобы эмигранты возвращались с мешками денег. Со средствами приезжают те, кто ездит за границу на заработки. Те же, что там жили, очень много тратят, часто больше, чем получается сэкономить. И если человек вложил много своих денег, времени, усилий, а потом возвращается, это тоже может быть стрессовым фактором.
По словам психолога, человек может попасть в еще большую депрессию от мыслей, что и за границей не получилось, и на родине все не так, как ожидалось. Это будет восприниматься как неудача. А сказать «у меня не получилось» трудно, тем более, что беларусам свойственно винить себя, искать в себе причину того, что что-то пошло не так.
Чаще возвращаются те, кто уехал на всякий случай, в отношении кого на родине нет однозначной угрозы. Такие люди во времена трудностей возвращаются мыслями домой и начинают размышлять, не вернуться ли, отмечает психолог. Тем же, кто знает, что в Беларуси его ждет тюрьма, проще, потому что есть понимание, что обратного пути нет, потому как хочешь крутись – но адаптируйся на новом месте.
«Как мне сказала одна украинка: вам лучше, вы знаете точно, что если вы вернетесь, вас посадят в тюрьму, а я не могу быть уверена, что если я приеду, меня убьет российская ракета. Поэтому я всегда возвращаюсь в мыслях, что нужно ехать домой, – рассказывает Наталья. – И действительно, если политический мигрант начинает скучать, он вспоминает – там меня ждет тюрьма, и все – точка, возвращаемся к плану А: я остаюсь здесь, и ищу, как мне здесь жить и приспосабливаться. Хотя иногда я слышу, как рассуждают: Тихановского выпустили, а может сейчас будут еще других выпускать, какая-то оттепель начнется, немного открутят гайки, и можно будет жить, ведь как-то же раньше жили. Вот сейчас еще немного людей выпустят, и можно будет ехать».
Наталья Скибская убеждена: если куда-то приехал, надо всегда адаптироваться и пускать корни, потому что беларусы – не кочевой народ, «нам нужна почва, от которой можно питаться». И, говорит психолог, нужно уцепиться за эту почву корнями и брать ресурс, чтобы чувствовать свою силу, отстраиваться, чтобы, когда будет возможность вернуться, сделать это не обессиленными и измотанными, не жертвами, а с опытом и информацией о том, какой может быть другая жизнь.
Добро пожаловать в реальность!