Корреспондент «Новой газеты. Европа» поинтересовался мнением Натальи Дулиной, почему власти отпустили Сергея Тихановского, а не ту же Марию Колесникову.
— В информационном пространстве есть разные конспирологические версии — например, что хотят создать конфликтную ситуацию между Светланой и Сергеем.
У Колесниковой же очень жесткая позиция. Она не то, что не собирается писать прошение о помиловании, но говорит, что не собирается выходить, пока не выйдет последний из политзаключенных. Может быть, прислушались к этому и не стали ее отпускать, — ответила экс-политзаключенная.
Дулина рассказала изданию о своих встречах с Колесниковой в колонии. Салідарнасць приводит этот фрагмент.
— Да, мы были в разных отрядах, но часто сталкивались в санчасти. [В колонии] не выдают таблетки на какой-то период времени — нужно каждый день за ними ходить.
По расписанию мы с ее отрядом попадались рядышком и почти каждый день виделись, и друг другу улыбались. Глядя на нее и слыша обрывки разговоров в ее отряде, могу сказать, что она очень улыбчивая, очень стойкая, очень спокойная.
Но я также знаю и видела, что ее очень доставали, постоянно таскали в штаб на какие-то беседы. Некоторых девочек — тоже политических — вдруг стали переводить из других отрядов к ней в отряд.
Одна из версий [у нас] была, что через этих девочек хотят на нее повлиять и убедить написать помилование. Правда, те девочки, которых ей в отряд бросали, и сами были достаточно жесткие, очень категоричные, и я думаю, что они никогда в жизни не стали бы проводить такую работу и вообще быть посланцами администрации колонии. (…)
Несколько месяцев назад вдруг сказали всем, у кого на руках есть книга Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», ее сдать. Из библиотеки ее изъяли, хотя другие книги Солженицына остались. С книгами там вообще время от времени происходили странные вещи.
А вспомнила я об этом, потому что мы как-то оказались рядом с Колесниковой, а у меня тогда в кармане телогрейки был очередной томик «Архипелага ГУЛАГа». Я его вынула из кармана и показала ей: «Смотрите, Маша, чем тут занимаюсь: матчасть почитываю, что называется».
Был момент, когда к Колесниковой вообще не разрешалось подходить. Даже на фабрике с ней нельзя было общаться. Это очень неприятная ситуация. Конечно, мы мимикой показывали ей, насколько это возможно, улыбками и какими-то отдельными словами, что мы — с ней. Но все-таки получалось, что мы сами по себе [а она — сама по себе].
Колесникову еще очень долго держали в ШИЗО — год, по-моему. Когда я там была, последние, кажется, где-то полгода, ее вернули в обычный отряд и на обычную работу. Когда я уезжала, по-моему, она опять была в ШИЗО.
Любимый повод [отправить туда] — это невежливое обращение к сотруднику колонии. Даже если вы задали уточняющий вопрос — это может быть расценено как невежливое обращение.
В 2021-м Мария Колесникова была осуждена на 11 лет по трем статьям УК: за призывы к действиям, угрожающим национальной безопасности, создание экстремистской группировки. Вместе с ней на 10 лет осудили адвоката Максима Знака.
За это время Мария имела всего две встречи с отцом. Между этими встречами связи с ней не было полтора года.
Добро пожаловать в реальность!