Правозащитники добавили сразу 150 человек в список бывших политзаключенных. По словам одного из них, становиться политзаключенным за решеткой опасно. После освобождения же и отъезда из страны этот статус может значительно упростить жизнь, пишет Радыё Свабода.
Был избит, получил «домашнюю химию», сбежал из страны
Денису Князеву 36 лет. В Минске работал инженером в частной фирме. Говорит, что он «обычный человек», не оппозиционер. Мужчину задерживали несколько раз по административным делам «за политику», давали «сутки» и штрафы.
В сентябре 2022 года на него завели уголовное дело за несколько фотографий с маршей протеста. Дениса жестоко задержал ГУБОПиК, его избили. Четыре месяца мужчина провел на «Володарке». В конце концов его осудили на три года «домашней химии». Однако после выхода из заключения его снова задержали и арестовали на 30 суток. Белорус решил бежать из страны. Уже три месяца он находится за границей. Пока не работает, путешествует по Европе, встречается с друзьями. Намерен жить в Германии.
«Если это кто-то увидит, ты можешь "заехать" на несколько лет»
Когда Князев находился за решеткой, правозащитники о нем почти ничего не знали. Он вышел из «Володарки» с еще не отбытым термином «домашней химии», друзья написали о его истории в сети. Однако мужчина обеспокоился, что за публичный список его поступков его могут посадить на много лет реальной тюрьмы. Попросил повсюду удалить сведения об этом. Краткая информация оставалась только на сайте правозащитной инициативы Dissidentby.
Когда Денис выехал из Беларуси, то рассказал правозащитникам свою историю. Его внесли в список бывших политзаключенных, составленный Центром «Весна».
«Когда я сидел, даже такого вопроса не было. Родственники, друзья боялись, что такая информация появится», — говорит он.
Собеседник сравнивает свою историю с историей другого политзаключенного. У того, по его мнению, было меньше доказательств в деле, но ему дали более строгий срок. Как полагает Князев, причина в огласке.
«У него были несколько снимков обычных, без флагов, без всего. У меня в уголовном деле есть флаги. У меня три эпизода, у него один. Но о нем появилась новость в интернете. Мне дали три года “домашней химии" и отпустили домой. Ему дали 1,5 года колонии», - рассказывает Денис.
Он убежден, что ГУБОПиК, следователи следят за информацией, которая появляется о заключенных в интернете.
«С одной стороны, надо добавить себя к политзаключенным. Но если это кто-то увидит, то ты можешь "заехать" еще на несколько лет», — уверен бывший политзаключенный.
Из-за статуса политзаключенного и любой публичной информации о заключенном могут появиться проблемы и у родственников, думает собеседник.
«Это страх и за заключенных, и за родных. К людям могут прийти. У меня было три обыска, включая мою мать. А зачем это ей? Она не участвовала ни в чем», — рассказывает он.
«Если меня оставят в Германии, я скажу “спасибо большое"»
По словам Князева, после отъезда из Беларуси он также не особо заботился о статусе политзаключенного. К правозащитникам мужчина обратился, чтобы передать им сведения о сотрудниках режима Лукашенко, принимавших по его делу решения. Чтобы в будущем их осудили и наказали.
После 2020 года Денис записывал события, которые происходили в Беларуси, в формате дневника. Записывал детали преследования, информацию о заключенных, с которыми он сидел и о ком не знает общественность и правозащитники. Говорит, что был заинтересован распространить это. Статус бывшего политзаключенного стал фактически следствием встреч с правозащитниками.
Денис говорит, что удобно разместить свою историю преследования, например, на сайте правозащитников, чтобы сэкономить время и не пересказывать знакомым и незнакомым людям много раз одно и то же. Также это позволяет получить помощь от фондов, но Князев говорит, что для него это было не первичной целью. Только через три месяца после отъезда он стал обращаться за материальной помощью.
«Я хочу податься на международную защиту в Германии. Если статус политзаключенного поможет тем, что они рассмотрят мое заявление и оставят меня в Германии, я скажу „спасибо большое“. Сейчас я думаю над над тем, как я могу это применить», — говорит он.
Чтобы понять масштаб репрессий и восстановить справедливость
Правозащитница «Весны» Анастасия Васильчук объясняет, что определенных людей ранее не вносили в список политзаключенных, так как о них не сообщали близкие. Правозащитники считают, что основная причина такого поведения — страх еще больших репрессий в отношении заключенного и его родных.
По словам правозащитника Павла Сапелко, практика добавлять людей постфактум к списку бывших политзаключенных имеет целью не оставить забытыми жертв политических репрессий. Составлять такие списки даже постфактум важно, чтобы понимать масштаб преследования. Такие действия «восстанавливают справедливость», убежден Сапелко.
«Мы настаиваем на праве этих граждан на реабилитацию, расширяем возможности для них получить поддержку со стороны общественности и институтов гражданского общества и защиту демократических правительств, напоминаем собственному государству о его обязательствах в области прав человека, фиксируем факты и оценки на будущее», — объясняет Павел Сапелко.
Добро пожаловать в реальность!