Ссылаясь на якобы произошедшую приостановку членства Беларуси в Болонском процессе, глава Минобра продвигает автаркию белорусского образования, пишет редактор и составитель «Белорусского Ежегодника» (экспертная сеть «Наше мнение») Вадим Можейко.
Борьба со специфически понимаемыми европейскими ценностями и подыгрывание политической конъюнктуре для чиновников важнее ориентации на международные образовательные стандарты.
Конец игры в имитацию?
Министр образования Беларуси Андрей Иванец заявил, что национальная система образования не почувствовала приостановку членства в Болонском процессе. Это и не удивительно, ведь несмотря на громкие заявления российских чиновников (а вслед за ними и некоторых белорусских), ничего подобного попросту не произошло — никто не исключал Беларусь из Европейского пространства высшего образования (ЕПВО, известно также как Болонский процесс).
На апрельской встрече Болонской группы (Bologna Follow-up Group, BFUG) в Страсбурге было лишь приостановлено право Минска и Москвы на представительство в самой BFUG и других подобных структурах. BFUG как исполнительный орган не обладает правом приостанавливать членство стран в Болонском процессе, такая процедура вовсе не прописана в ЕПВО. Тот факт, что белорусские и российские чиновники сейчас не могут участвовать в заседаниях рабочих групп, никак не мешает университетам работать в рамках Болонского процесса.
Другое дело, что адаптация белорусской системы образования к принципам ЕПВО и так шла ни шатко ни валко. Ни одно из обязательств, взятых страной при вступлении в ЕПВО в 2015 году, не было выполнено полностью и в срок. Это зафиксировал итоговый мониторинг имплементации дорожной карты реформы высшего образования Беларуси, подготовленный Общественным Болонским комитетом и Белорусской национальной платформой Форума гражданского общества Восточного партнерства.
Иными словами, Беларусь и раньше фактически имитировала членство в Болонском процессе, и решения BFUG 2022 года здесь действительно ни на что особо не повлияли.
В интересах авторитарного режима
Иванец на разные лады продвигает в белорусском образовании автаркию, то есть опору и ориентацию на самих себя, фактически в отрыве от мирового контекста и опыта. В качестве достижения министр декларирует тот факт, что "наша система [образования] выстроена под потребности нашей экономики".
Хотя прямым следствием такого замыкания в себе является деградация и неизбежный упадок. Ведь тем временем системы образования других стран стараются перенимать одна у другой лучший опыт и ориентироваться на передовые экономические практики, а не ограничиваются обслуживанием старых предприятий.
"Слава богу, что мы сохранили свою систему образования, даже будучи в Болонском процессе, которая полностью соответствует национальным интересам", — говорит министр, тем самым фактически соглашаясь с выводами доклада Общественного Болонского комитета.
Беларусь в основном имитировала реформы либо игнорировала рекомендации ЕПВО и за 7 лет нахождения в Болонском процессе не более чем поверхностно встроилась в европейскую образовательную систему.
Например, в зачаточном состоянии остается академическая мобильность: возможность студенческих обменов с другими странами ЕПВО, а также поездок преподавателей для обмена опытом. Не выстроена единая система таких обменов, с прозрачными механизмами отбора участников и предоставлением им национальных стипендий для поездок. Все регулируется немногочисленными двусторонними договорами между отдельными университетами, а отбор участников непрозрачен, с признаками если не коррупции, то непотизма. Именно так выглядят "все возможности для академической мобильности" со странами СНГ, Китаем и Индией, которыми козыряет Иванец.
Ограниченный выезд в страны, которые не критикуют режим Лукашенко, только для своих и по непрозрачным схемам — это тот максимум открытости миру для белорусских студентов, который хотел бы видеть Минобр. Это прямо вредит задаче обогащения знаний белорусских студентов.
Молодежь все равно не отгородишь от мира
"Нам чужда европейская идеология, чужды европейские ценности, и мы просто не вправе допустить того, чтобы они всяким образом просочились в умы нашей молодежи", — вот так откровенно и незатейливо Иванец формулирует кредо белорусской системы образования.
Сказано это было в контексте гендерных курсов — мол, ничего такого в белорусских школах не будет, а только факультативы по семейным ценностям на основе "традиционной культуры, традиционных ценностей белорусского народа". Судя по тому, что министр тут вспомнил про закрепленный в Конституции брак как союз мужчины и женщины, представления Минобра о гендерных теориях ограничиваются гомофобией.
Но публичное дистанцирование на высшем уровне от европейских ценностей весьма характерно и выходит далеко за пределы гендерных вопросов. Стремление оградить молодежь от европейского влияния становится ключевым ориентиром для белорусской системы образования.
За этим торчат уши политической конъюнктуры, контекст конфликта режима Лукашенко с Евросоюзом. Хотя вообще-то хорошая система образования должна ориентироваться на знания и компетенции учащихся, а не на обслуживание сиюминутных политических потребностей властной верхушки.
Вся эта идеологизация к тому же довольно беззуба в третьем десятилетии XXI века, когда европейские ценности и в целом глобализированная мировая культура и так абсолютно доступны молодежи, например в социальных сетях. И даже если пожилые учителя на занудных факультативах будут поливать Европу грязью, то это, скорее, добавит ей очков в глазах школьников.
Белорусские специалисты спешат на европейский рынок труда
При всей своей антиевропейскости министр образования не прочь похвастаться тем, как белорусские дипломы якобы ценят в ЕС: "Каждый европеец понимает, что если к нему приехал белорус с дипломом о высшем образовании, это высококвалифицированный специалист". При этом Иванец не уточняет, почему выпускники белорусской системы образования, "выстроенной под потребности нашей экономики", все чаще уезжают работать в экономике стран Евросоюза.
Так, в августе 2022 года вымывание кадров даже со столичного рынка труда ускорилось втрое по сравнению с июлем, количество вакансий медиков уже приближается к трем тысячам. При этом в одной только Польше, где с 2021 года действует упрощенная система приема на работу врачей из-за рубежа, осело около тысячи медиков из Беларуси.
И хотя Иванец утверждает, что в Польше признают белорусские дипломы о высшем образовании без нострификации, в действительности белорусским врачам-эмигрантам даже в рамках новой упрощенной системы через пять лет все-таки придется сдавать там экзамен по своей профессии.
Впрочем, востребованность выпускников белорусских вузов в Европе подчеркивает не столько достоинства нашей системы образования, сколько недостатки тамошнего рынка труда. Например, польский Минздрав не скрывает, что врачей из Беларуси и Украины Польша привлекает не столько из-за веры в их высочайшую квалификацию или по гуманитарным причинам, сколько из-за нехватки медперсонала. Однако польский рынок труда, проигрывающий в глазах тамошних граждан тому же немецкому, оказывается крайне привлекательным для белорусов — и экономически, и в целом как путевка в страну для жизни.
Беларусь же сегодня не спешит идти по пути Европы, в том числе в сфере образования, чтобы повторить европейские успехи. Вместо этого Минск выбирает курс на автаркию, ориентацию образовательной системы на реальность стагнирующей постсоветской экономики, с редкими академическими обменами в Россию и Китай для избранных.
Это будет лишь подталкивать к эмиграции талантливую молодежь, не желающую запирать себя в такой системе образования и вообще жить в несвободе.
Добро пожаловать в реальность!