Александр Лукашенко на совещании 6 сентября анонсировал возможную амнистию и поделился пока невразумительными планами насчет «беглых». Так он называет белорусов, которые уехали за границу после событий 2020 года. «Помилует ли» Лукашенко беженцев, лишит ли их гражданства?
Об этом Свобода пообщалась с белорусами, которые вынужденно живут за границей.
«Люди убегали от Лукашенко и к нему они не будут возвращаться»
Журналистка Ольга Быковская не верит ни в реальную амнистию для политических заключенных, ни в «прощение для „беглых“».
«Скорее всего, они озвучат до так называемого Дня народного единства список комиссии по помилованию. Лукашенко до сих пор мстит своим оппонентам, чего он будет прощать? Люди, которые уехали из Беларуси, уехали именно от Лукашенко. Многие хотят вернуться в Беларусь, но не к Лукашенко, не при нем», — говорит журналистка.
Анонсированное лишение гражданства она считает «пиар-кампанией», а не серьезным ущербом для беженцев.
«Если такое произойдет, то очень скоро найдется какой-то вариант решения проблемы. Лукашенко застрял в советской теме, но сейчас ситуация очень быстро меняется. Ну вот он пытался закрыть выезды, но белорусы находили варианты, какой-то выход. Беларусь пока не Северная Корея и вряд ли может ею стать», — говорит Ольга Быковская.
Что бы ни говорил Лукашенко и ни обещал, журналистка считает, что «веры ему нет». «Кто ему поверит? Сегодня поедешь, завтра найдут повод, чтобы посадить», — добавила она.
«Лишение гражданства — это нарушение всех законов, но мы давно пробили дно»
Максим (имя изменено. — РС) после событий 2020 года перебрался жить в Украину. Сейчас он живет во Львове. Говорит, что не поверит Лукашенко, даже если тот пригласит «беглых» обратно в страну.
«Я не сумасшедший, чтобы ему верить. После того, что он сделал, кто ему вообще поверит? Мы насмотрелись на его обещания за эти десятилетия. Доверия к этой власти нет никакой. Забрать гражданство — это нарушение всех законов, но у нас же "не до законов" и мы давно пробили дно. Имущества я в Беларуси не имею, но люди, которые имеют, должны подстраховаться как-то, переоформить его на других, я так считаю», — говорит Максим.
Он не верит, что по амнистии выйдут известные политзаключенные. «Ну, может, выпустят до сотни тех, кто за незначительное "преступление" типа комментариев сидит. Это будет показательно, от них будут требовать "покаяния" и чтобы они благодарили публично Лукашенко», — считает эмигрант.
«Угроза конфискации имущества — для устрашения»
Алексей (имя изменено. — РС) живет сейчас в Польше. Он хочет вернуться в Беларусь, но «тогда, когда Лукашенко умрет, а на его место не придут карпенковы или кубраковы».
«Ни в какие призывы или обещания я не поверю, потому что Лукашенко и его сторонники — люди, абсолютно лишенные морали, их слова не достойны никакого доверия. Сколько раз нам обещали и врали. Они потомки большевиков и коммунистов. Те объявляли оттепель и амнистии, а потом людей бросали за решетку. Так было в двадцатые годы прошлого века, когда наших деятелей призывали вернуться в БССР и потом бросили за решетку. Так было в Польше в сороковых годах, когда коммунисты объявляли амнистии и потом садили людей в тюрьмы», — говорит Алексей.
Он считает, что вполне возможно и лишение гражданства для «беглых», и конфискация имущества.
«Начнут, конечно, с лидеров, но на них не остановятся. Ведь когда-то Nexta объявили экстремистом, позже — всех, кого только можно. Лишат меня гражданства? А что мне теперь может предложить белорусское государство, кроме шконки в тюрьме? Власть некогда изменится, восстановим тогда свое гражданство, когда заберут», — говорит белорус.
Имущества в Беларуси он не имеет. Считает, что угрозы забирать квартиры — «средство для устрашения».
«Я полешучка, и этого у меня никто не заберет никогда»
Екатерина (имя изменено. — РС) занималась в Беларуси экологическими проектами. Когда пришли и за экологами, должна была выехать из Беларуси в Молдову.
«Сначала просто поехала в гости к другу. Да так и осталась, когда увидела, как наши организации начали признавать экстремистскими. Я не вижу особого смысла в моем возрасте тягаться по судам или сидеть в тюрьме. Что касается слов Лукашенко, то я никогда за него не голосовала, и, грубо говоря, мне плевать, что он там говорит. Это как "одна баба сказала". Он нам простит? Да ему нужно молиться, чтобы белорусы ему простили за то, что он сделал со страной. Мы получаем гражданство тогда, когда родились. Мы имеем свои корни, дедов, бабушек. И не Лукашенко решать это. Я вообще всем говорю, что я полешучка. Ведь я здесь родилась и все мои предки. У меня этого никто не может забрать», — говорит Екатерина.
Насчет конфискации имущества Екатерина считает, что это «в духе лукашизма».
«Они постоянно занимались тем, что конфисковывали имущество, чужую жизнь — они как бандиты. Поэтому меня такая идея не удивляет. Каждый, кто уехал из Беларуси, — сделал трудный выбор. И он понимает, что может вернуться, и, как пел Виктор Цой, "застать в руинах свои города". И так, и так человек может не увидеть своей квартиры. Я по-философски отношусь к такой перспективе. Если так случится, что наше жилье заберут, то, когда я вернусь в Беларусь, мы найдем тех, кто этим занимался на местном уровне, и выставим им счет за все это. В прямом и переносном смысле», — говорит Екатерина.
«Не столько страшен он сам, как "коллективный Лукашенко"»
Сергей Марцелев сейчас вынужденно живет в Польше. Он выехал из Беларуси, как сам говорит, «не от хорошей жизни» — через Россию, Турцию, Украину. Он не верит в «хорошего Лукашенко» и возможность сейчас или вскоре вернуться в Беларусь.
«Никаких компромиссов, никакого возвращения теперь не может быть. Беда в том, что сам Лукашенко не самая большая угроза. Он смертный, он немолодой и нездоровый. Но его смерть не умертвит "коллективного Лукашенко" — тех людей, которые обязаны ему должностями, материальным благополучием, карьерным ростом. Они будут повторять его нарративы, стереотипы во внешней и внутренней политике. Это династия не кровная, а по духу, которая будет угрожать потерей независимости и суверенитета. И места для белорусов, которые не согласны, там не будет», — говорит Сергей.
Что касается возможного лишения гражданства, то, по его мнению, это грубое нарушение международного права и Конституции. «Даже в СССР практика лишения гражданства применялась точечно, были единичные случаи. Поэтому пока я не уверен, что Лукашенко будет массово лишать всех уехавших гражданства», — считает он.
Планы по конфискации имущества у политических эмигрантов он считает серьезной попыткой давления на оставшихся в Беларуси родственников.
«Думаю, что такой шаг, такие планы — от отчаяния. Уехавшие были готовы к тому, что так или иначе не смогут жить в своих квартирах. Но свобода — высшая ценность, чем квартира. Если ты свободен, имеешь руки, ноги, — можешь заработать. Но если ты молод и перед тобой десятки лет в тюрьме — твое будущее потеряно. Да, многие люди пишут, что "они не будут столько сидеть". Но пока мы находимся все-таки в стадии "отступления" и после 2020 года нам еще нечего предложить», — высказался Сергей Марцелев.
«Потерять гражданство не значит, что человек будет сидеть на плоту среди океана»
Журналистка Мария Гриц также не верит в искренность Александра Лукашенко.
«Насчет "амнистии для беглых" — это очень странная штука. Амнистия для политзаключенных — я в нее верю немного больше, буду верить до последнего. Потому что уже край — если посмотреть, что делается с экономикой и людьми. Будет такой "хороший шаг", ведь человек уже возле стены», — говорит белоруска.
Она не верит, что Лукашенко может пригласить "беглых" вернуться домой, где их будут ждать с хлебом-солью. «В то, что "приедьте — и я вас всех посажу" — я верю, это было от чистого сердца. Из нынешних политзаключенных он выдавил все, что мог — посмотрите, какие, помимо сроков, им дают огромные, просто безумные штрафы!» — говорит Мария Гриц.
Она не думает, что все, кто выехал из Беларуси «через политику», будут лишены гражданства.
«Скорее это будет касаться тех, кто лично "насолил" Лукашенко, и он уже имеет планы на их имущество. Угрозы лишить гражданства — это такой шаг отчаяния. Люди уехали, они имеют возможность жить без него, Лукашенко. И единственное, что осталось, — угрожать забрать гражданство. Человек может прожить без гражданства. Это же не значит, что он будет один в океане сидеть на плоту. Психологически это давит, конечно. Но сейчас мне белорусское гражданство ничем не помогает», — говорит журналистка.
«Кто он такой, чтобы мне простить? Это ниже моей чести!»
Роман (имя изменено. — РС) после Беларуси успел пожить в разных странах. Сейчас он в Армении.
«Я вернусь в Беларусь, как только будет возможность, как только изменится режим, не раньше. Лукашенко нам простит? Это ниже моей чести! Кто он такой, чтобы мне простить? И за что? Ползти на коленях? Это не к нам!» — говорит белорус.
Он верит, что белорусские власти могут и гражданство лишить, и квартиры забрать.
«Начнут с лидеров, конечно. Потом лидеры закончатся, а им предстоит показывать бурную деятельность — пойдут по другим. Неприятно, мягко говоря, что моим гражданством могут распоряжаться люди, которых я на это не уполномочивал. Ну пусть попробуют», — добавил Роман.
«Меня имущество волнует меньше всего в жизни»
Владимир после угроз со стороны милиции перебрался сначала в Украину, потом в Польшу. Позже к нему приехали жена и сын. Он хочет вернуться на родину, но не видит пока условий для этого.
«Я хочу, чтобы государство наше было демократическим, чтобы я мог обеспечить себе, жене и сыну нормальную жизнь. Пока в Беларуси это невозможно. В Польше для нас сейчас это возможно. Никаким обещаниям белорусской власти я не поверю. Кому верить? Бандитам, захватившим власть? Они же будут и гражданство забирать? Пусть забирают. Это все временно», — говорит Владимир.
Насчет конфискации имущества он говорит, что его это волнует «меньше всего». «Это все можно нажить, заработать, меня это мало волнует вообще», — добавил белорус.
Добро пожаловать в реальность!