Председатель КГБ Иван Тертель на встрече с рабочими "Гродно-Азот" сказал очень много и очень мало, что, в принципе, для человека из спецслужб совершенно естественно, пишет политический аналитик, основатель "Сильных новостей" и Mogilev.Online Петр Кузнецов.
У него много недоговорок, много киваний в сторону Запада — это нормально, это то, к чему мы уже привыкли. Но, вместе с тем, много моментов, где он явно уходит от обозначений, чьи именно «кукловоды» орудуют в Беларуси и одно, достаточно знаковое, откровение. А именно — момент, где он говорит о том, что за Бабарико стоят именно россияне и обещает, что на суде все будет гласно.
«Кукловодов российских вы увидите, товарищ Бабарико пойдет в суд, все это будет гласно и открыто», - цитирую по «Нашей Ниве».
Мы помним, что всю свою предвыборную кампанию Лукашенко провел, виртуально и на уровне риторики «воюя» с Россией, резко сменив месседж лишь когда совсем приперло уличными протестами и пришлось договариваться с Путиным насчет «силового резерва».
И вот, кстати, насчет резерва. Как раз появилась новость о том, что между МВД и Росгвардией РФ подписано соглашение о сотрудничестве. Там много ерунды, типа «санаторно-курортного лечения», но много и важного, среди прочего — сотрудничество в области «охраны общественного порядка» и административных зданий.
19 ноября, когда было подписано соглашение, они создали нормативную базу для того, что хотели и были готовы сделать в августе — ввести на территорию Беларуси российских силовиков для подавления народных выступлений. Теперь это можно делать на основании подписанного и опубликованного договора.
Получается интересная конфигурация. Белорусская власть видит в РФ, по сути, противника, потому что продолжает утверждать, что за оппозиционными кандидатами (как минимум, за некоторыми), стоит Москва. И, в то же время, готова впустить на свою территорию российских же силовиков для борьбы с белорусскими гражданами.
Это не война «на два фронта», это — состояние беспомощности и принятие пассивной роли в противостоянии с РФ, если такое на самом деле имеет место быть (а, судя по всему, как минимум в головах минского руководства оно существует). Это — сдача части независимости в обмен на гарантии силовой защиты от народного гнева и народной расправы.
Это как бы консенсус между диктаторскими режимами в том, что оба они ведут политическую борьбу всеми возможными инструментами, но с народами они готовы бороться силовыми методами и вместе, вне зависимости от того, что в реальности происходит или может происходить между ними. И в этом консенсусе Минск — слабая сторона, потому что для него такие договоренности — последний рубеж. Там видят в Кремле противника, который действует мягкой силой в виде политических интриг, ничего, кроме судебной системы не могут этому противопоставить и надеются лишь на то, что в конечном итоге волею и при помощи Кремля смогут не допустить своего смещения и, как следствие — выиграют время, чтобы торговаться, юлить, маневрировать...
Очень слабая позиция. Что-то вроде того, как жертва изнасилования просила бы у насильника помощи с абортом.
И самое главное что из этой позиции видно, как, к слову, и из многих других высказываний главы КГБ, это то, что режим, даже в большей, чем протестующие, степени, осознает и признает, что политический кризис, главный риск которого для них — потеря власти, будет длиться еще долго и развиваться в самых разных вариациях и качествах.
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.
Добро пожаловать в реальность!