9 ноября стало известно, что уголовно-исправительная инспекция Ленинского района Минска отказала бывшему кандидату на пост президента Владимиру Някляеву выехать за границу на лечение. Корреспондент Euramost узнал, как это повлияло на планы политика.
— Стало известно, что вам необходимо лечение, и вы планируете ехать за медицинской помощью за границу. Что у вас за проблемы, с чем связана болезнь?
— В результате санаторных дней, проведённых на нарах и всего того, что со мной творили, у меня возникли серьёзные проблемы со здоровьем. У меня есть предложение из-за границы провести обследование на высоком и очень профессиональном уровне. Главное же в том, что лечение мне необходимое требует больших средств, которые мне обещают компенсировать. И я написал, не прошение, а такую бумагу, на основании которой органы не цеплялись бы к моей жене, когда меня не будет. В прошлые мои отъезды за границу к ней приходили ежедневно и требовали, что бы она писала объяснительные – где я и что. Как будто она сама арестована и находится под надзором.
Бумагу эту я писал не ожидая адекватной реакции. Ведь если они не выпускают из тюрем людей, которым необходима медицинская помощь – того же Санникова или Дмитрия Бондаренко, который может только на костылях передвигаться, то неужели они будут идти на встречу человеку, который, в их понимании, и так ими обласкан?! Конечно, ничего из моего письма не вышла. Но я всё равно на лечение поеду. Пусть меня и осудили на какой-то срок, но никто меня не осуждал на инвалидность. Права на жизнь и здоровье записано в Конституции. Поэтому, я не буду обращать внимания ни на какие их запреты.
— Вы не узнавали – возможно ли необходимое вам лечение на родине?
— В Беларуси самая лучшая медицина и всё это лечится. Я всё же не буду называть свою болезнь. И лечение тут этой болезни стоит у нас значительно меньше, чем на Западе. Но гарантировать у нас то, что эффективность от лечения будет, врачи могут только на 60%. А на Западе дают 100% гарантию выздоровления.
— Насколько всё же дорого стоит за границей необходимое вам лечение?
— Очень дорогая! Это даже не десятки тысяч долларов, а больше.
— И вам там обещают оплатить лечение? Не секрет – кто?
— О том, что мне оплатят лечение уже есть договорённость. А кто… За границей в основном помощь конкретному человеку занимаются либо частные лица, либо частные фонды – такова практика.
— Предупреждая власти о своём намерении выехать за границу на лечение, вы стремились оградить от тревог и лишнего внешнего беспокойства свою жену. Но в то же время вы уведомили власти о своих планах. А сейчас честно предупреждаете их, что выполнять их запрет на выезд не будете. То есть – раскрыли все карты. Не боитесь, что вас завернут на границе?
— Может быть и такое. У нас что не планируй – всё под угрозой. Я на днях встречался с одним иностранным дипломатом – просто пообедать вместе. Боже мой! Подогнали целую машину с прослушивающей техникой, топтунов набежала толпа! Никто не считает на это деньги – кризис в стране! Но на то, что бы эти топтуны следом за тобой ходили, спецслужбы с техникой были на подхвате, деньги есть! Миллионеры! Такое чувство, что они готовятся чуть ли не к войне со своим народом. Что тут уже им до здоровья какого-то поэта!
— Как дипломат отреагировал на такое внимание к вашему совместному обеду?
— Дипломат был в шоке. Говорит: «Да, я дипломат, но не думаю, что я такая уже большая персона!» Мне же было просто стыдно за страну. А как ещё в такой ситуации может себя ощущать нормальный человек?! Стыд – наименьшее. Я сдерживаю в себе такие чувства, как злость и раздражение. Это не позитивно и ничего не дают. А мне ведь, кроме того, что бороться с болезнью и этим режимом, нужно ещё и писать. А для этого нужно сохранять душевное равновесие. В ином состоянии нечего делать за письменным столом.
— Значит решено – не смотря ни на какие запреты поедите?
— Конечно! Только конкретную дату осталось определить.
Василь СЛУШНЫ
Добро пожаловать в реальность!