Обидно, досадно и не ладно

Все же Беларусь — это такой диагноз. Ну что сделаешь, если он врожденный? С ним надо жить. Хотя надо быть точным до конца: это советско-белорусский диагноз

У нас есть знакомая старушка, живет на пятом этаже. Хорошая женщина, точно советского розлива. В том смысле, что справедливая, нежадная, целую клумбу цветов просто так высадила и ничего ни у кого не просит. Правда, за так и не дает. Так вот Анна Николаевна как-то поведала: любила, мол, сдобные булочки, они стоили всего-то 500 руб., а вдруг подорожали до 1300. Что предприняла Анна Николаевна? Стала искать старые, полузабытые рецепты — как эти булочки правильно печь. Чтобы были сдобные. Говорит, получается. Я за нее искренне рад…

«Друзья! Сестрицы! Я в Париже! Я начал жить, а не дышать!»

Это Иван Дмитриев, поэт еще ХIХ века, иронического склада, отчасти ерник. А как еще писать о России, как не иронически? Или не трагически. Хорошо, а как писать о Беларуси? Ныне позволено писать о ней лишь в восторженных, едва ли не эпических тонах, вроде державинской «Фелицы». На всякое иное сочинение имеется соответствующая статья УК.

Денис Фонвизин (ХVIII век) высказался таким образом: «Кто сам в себе ресурсов не имеет, тот и в Париже проживет, как в Угличе». Верите ли вы в возможность «круглого стола» между некими противоположными силами? И есть ли эти силы в прямом смысле этого слова? Молот ведь исполняет одну свою роль — ковать и плющить, а наковальня, как известно, принимает все удары молота. Вероятно, ей больно?

Не пойму одной вещи: сказано, что все течет и меняется, с чем я вполне согласен. Тогда почему ровным счетом ничего не меняется? Скажем, перед началом нового учебного года президент кидает клич, и все проверенные учителя съезжаются на толковище, прошу прощения за использование такой вот лексики. Там президент «радует» собрание сообщением, что зарплата педагогов повышаться не будет. Впрочем, горькую пилюлю смягчает какими-то пособиями. Одноразовыми и на картошку. Кто, товарищи, виноват в том, что белорусские учителя не могут рассчитывать на повышение зарплаты? Международные валютные организации. Дескать, они требуют не повышать зарплаты ни под каким видом. Конкретный враг указан и обозначен, пора начинать демонстрации против МВФ, а также Всемирного банка. Это же понятно: мы вдруг зажили не ахти именно по их вине!

То есть все течет, но ничего не меняется. Разве что враги независимой Республики Беларусь. Это ж подумать, сколько их можно сочинить! Главное, чтобы желание не пропадало…

* * *

Знаете, что меня поразило в последнее время больше всего? Начали возрождаться политические дискуссии в общественном транспорте. Как-то запахло незабываемыми 90-ми. А то все томление духа, понимаете, томление… И ни к чему оно не приводит. Или приводит к необдуманным действиям.

Сосед сверху, напившись пьян, взял да и закрыл свою законную супругу в туалете. Колышком подпер, да еще, гад такой, написал ее же помадой на двери: «Участковый инспектор. Без пистолета не входить». Вызванный впоследствии наряд милиции неподдельно хохотал, но все-таки определил хулигана и дебошира в свое отделение. Дальше виновный был осужден на 15 суток.

Встреченный мною сосед не страдал: «У меня знаешь какая заначка?! Видал я их всех!»

Всех он имел еще примерно неделю. После чего опять попал в отделение. Так о чем я?

Езда в троллейбусе — это проcто клад для человека пишущего. Еду себе, никого не трогаю. Слышу оживленный разговор трех дам не бальзаковского возраста.

— Вот говорил Лукашенко, что как выберут, так работать все равно не дадут! И правильно говорил, правильно. Со всех сторон его, бедного, рвут! И Россия эта за газ! И Европа, мол, долги отдавай, зарплату не повышай…

— Ой, так! Ой, так! Разве ж он для себя брал? Это ж нам все шло, народу! Какие такие долги?!

Автор пошел на откровенное подстрекательство. О чем сам потом пожалел:

— Какие такие долги, уважаемые? А те самые, которые он брал, чтоб сладко елось-пилось вам. Вот вы и будете отдавать. И я.

Ах, боже ж ты мой… Что называется, не будите спящую собаку.

— Что вы такое говорите! Он для народа все делал!

— Я ж говорю: и долги для народа?

— Вы ничего не понимаете! Лучше молчите!

— Может, я совсем тупой, вы объясните.

Дама потихоньку наливается какой-то сизой краснотой. В уголках рта закипает слюна, почему-то желтая. Ну его, думаю, надо удирать. На остановке лихо спрыгиваю. Вдогонку летит:

— А еще в очках!

И чей-то мужской голос:

— Правильно, мужик! А ну, цыц, вороны!

Конец дискуссии. Все же Беларусь — это не нация, это не национальность. Это такой диагноз. Ну что сделаешь, если он врожденный? С ним надо жить. Хотя надо быть точным до конца: это советско-белорусский диагноз.

* * *

Напрасно независимые издания так ругают белорусскую милицию.

Да и я хорош. Но потихоньку исправляюсь. Поэтому изложу одну документальную историю. Ее мне рассказала пожилая женщина, которая живет в России, а к нам ездит, потому что уже пенсионер, а здесь ее родина.

Вот так она приехала с кучей сумок на свою станцию. Кое-как добрела до ближайшей скамейки, села прийти в себя и подумать, где поменять российские рубли и как добраться до дома. Тут к ней подошел наш белорусский бомж и попросил чего-нибудь поесть. Женщина угостила его пиццей, а потом он рискнул и сообщил, что ему бы «поправиться» надо. И на бутылку он получил, ушел вполне счастливый. Все эти мелкие события не остались незамеченными. К женщине подошли два милиционера и вежливо поинтересовались:

— Чем помочь, уважаемая?

— А вот, ребята, надо как-то домой доехать. И поменять 10 тысяч российских, — не растерялась уважаемая.

— Сделаем. Посидите пока.

Вернулись они в сопровождении лица кавказской национальности. Валютчик. Женщина сильно удивилась, но промолчала. Тем более, курс обмена был очень даже неплохой. Потом милиционеры усадили женщину в патрульную машину и доставили прямо к порогу дома. Даже вещи помогли донести. За что были вознаграждены каждый по 40 тыс. бел. руб. Были весьма довольны и пожелали хорошо отдохнуть.

Вот как оно стало: россияне едут в Беларусь скупать свои же деньги, а потом обращать их в доллары. Любопытная схема. И очень понятная. Рубли на доллары выгодно менять в Беларуси. А то, что милиция подрабатывает «крышей» у менял, так это понятно. Жизнь резко ухудшилась, а жить как-то надо. Выражение «чтоб ты жил на одну зарплату» никто не отменял. Оно даже получило второе дыхание.

Вряд ли те милиционеры испытывали большую радость от того, что выступали «крышей». Но у них другого выхода не было. С ними делились менялы, они делились с начальством. Россияне, приезжающие к нам, выглядят такими богатыми капризными плантаторами, а мы — как несчастные туземцы. Обидно, досадно... Привыкать к новому положению неохота. А у вас другие предложения есть?

* * *

В соседнем доме случилась маленькая катастрофа. Дом этот еще называется в простонародье Великой китайской стеной, уж больно длинный, целых двадцать дворников его обслуживало, на каждого по два подъезда. Насколько знаю, зарплата была у дворников по 700 тысяч. И вот вдруг сразу 8 дворников уволились. Тут надо сказать, все это женщины-пенсионеры. Что это им в голову взбрело?

Да все просто. У всех в деревне есть дома, огороды. Они подумали-подумали и решили: да ну ее, эту работу. Она тяжелая и грязная, а деньги небольшие. Проще выращивать овощи-фрукты, мелкую живность и все это продавать. Может, даже больше 700 тысяч выйти. Опять же, свежий воздух, малолюдье и тишина. А что в городе?

В городе наступила осень, падают листья, которые нужно убирать. А потом будет зима, снег, его тоже придется грести каждый день. А зарплата расти не будет, это уж точно. Всевозможные доплаты потихоньку исчезли. Какой тогда во всей этой канители смысл?

На весь дом имелся один только мужик средних лет, но — пьющий. На это дело во всех ЖЭСах смотрят более-менее сквозь пальцы — кому-то ведь надо работать. Но мужик слишком уж вожжи отпустил, получился перебор. Вот его и уволили.

Было двадцать дворников, осталось 11, тоже все женщины пенсионного и предпенсионного возраста. Всей командой они пришли в ЖЭС и спросили у начальства: «Что нам зимой делать?» Что ответило начальство, мне не рассказали. Да я и сам знаю. Оставшиеся без присмотра подъезды разбросали между всеми. Теперь женщины будут убирать по три подъезда. За те же деньги. Подозреваю, что скоро дворников станет еще меньше. А где найти замену — большой вопрос.

Если человек может что-то делать, он в дворники не пойдет. А кто пойдет? Такие, кого уже нигде не возьмут. Вроде соседа сверху. Он живет в родительской квартире один, родители померли один за другим. Он пьет, жена пьет, но хоть живет в другом месте. Их лишили родительских прав, дочку отдали в приют. Сосед у нас теперь «обязанный», трудится тоже дворником. Туда его определили, чтобы хоть что-то зарабатывал и давал деньги на содержание дочки. Такой «кадр». А других и не будет. Кто-то едет в Россию, кто в Украину, кто в Прибалтику, кто … куда глаза глядят, лишь бы заработать. Беларусь разбегается?

Сергей ШЕВЦОВ.