Виктор Звездин: «Милиция понимает, что делает не свою работу, и даже надеется на что-то»

Вчера во время молчаливой акции на площади Борисова было задержано до 15 человек. Среди них оказался Виктор Звездин, который уже становится «ветераном» как акций, так и задержаний. Вот что он написал на ex-Press.by.

«У меня есть друг, он уже 10 лет назад понял, что власть пора менять. Мы пошли вместе с ним прогуляться по городу, посидеть на площади. Сын нас подвез к Дому быта и уехал, а мы решили пройтись.  Прошли на площадь и присели на скамейку в уголке, напротив входа в исполком. Разговариваем, рассуждаем. Вот, говорю, видишь, там Ленин стоит, и надпись на памятнике «Вся власть Советам». А рукой показывает Ленин куда? Правильно, на райисполком. На здании райисполкома тоже надпись: «Государство для народа». Правильно Ленин показывает: и власть, и государство – все для того народа, который сидит в исполкоме.

В 18.55 (я специально глянул на часы) подошел к нам человек, показывает удостоверение сотрудника милиции и предлагает пройти в машину. Я спрашиваю: «Зачем?». «Для установления личности», - отвечает он. Ну я ему паспорт протягиваю, вот, говорю, чего тут удостоверять, вот моя фотография, вот он я – Звездин Виктор Павлович. Нет, говорит, все равно пройдемте. 

В припаркованной на стояночке «Газели» мы с моим другом первые оказались. Потом газик дал несколько кругов вокруг площади, и нас набралось человек девять-десять. Все места заняты, можно ехать в горотдел. В машине всем сказали отдать телефоны. Спрашивают: «Снимали, фотографировали?» и требовали стереть все фотографии.

В актовом зале ГОВД встретил нас все тот же Гурьянов. Раздал нам бумагу, которую мы должны были подписать: «Предупреждение об  ответственности за участие в массовом мероприятии» или что-то в этом роде. Я не подписал. Как же, товарищ Гурьянов, я это подпишу, ведь этим я признаю, что в чем-то там участвовал!

Отвели меня в кабинет на опрос. Елизавета Павловна, сотрудница милиции, мило со мной поговорила, записала все в точности как я сказал, но копии протокола опроса не дала, сказала – через начальника этот вопрос решайте, копию получите, но «потом». Отвели снова в актовый зал. Гурьянов жалуется, что ж вы акции устраиваете, из-за вас меня в отпуск не отправляют! Ага, Звездин протокол и предупреждение не подписал – с ним поговорим отдельно!

Сказали мне снять ремень, шнурки, «а вдруг вы  решите повеситься». Два сотрудника, инспектор ИДН по фамилии вроде Плешевеня Константин и его коллега, друг на дружку спихивали, кто будет составлять рапорт – никому фальшивку эту писать не хочется.  А надо -  таков сценарий. Я говорю этому Константину, что ж ты так поступаешь, я вот не хочу, чтоб мои дети в этом дерьме жили, неужто ты хочешь? «Понимаю, – отвечает. – Может, что-то переменится».

Я понял, что они  начинают  сочинять бумажки, на основании которых хотят меня пометить на сутки. «Вы оказывали сопротивление», - говорит инспектор. «Нет, - отвечаю, я спокойно шел».  «Тогда, значит было неповиновение», - говорит.  «А матом я не ругался?» – спрашиваю. «Нет, - говорит, матом не ругались, но оказали неповиновение».

Время шло... Я человек эмоциональный, и когда на тебя давят, не объясняют, что происходит, конечно, начинаешь нервничать. Повели меня в КПЗ, а я еле иду. Говорю милиционерам: «Мне плохо, вызовите скорую». Дежурный КПЗ сопровождающим меня  говорит: «Сначала окажите ему помощь. А потом ко мне ведите, мне он здесь такой не нужен». Приехала скорая, врач измерила давление и говорит, мол, я вам здесь его не оставлю, у него предгипертонический криз, нужно срочно делать укол. А мне сказала – ложитесь. Я лег, оголил  место, куда делают уколы, а они вокруг стоят, смотрят. Я говорю: «Смотрите-смотрите! Это мое второе лицо. И в нем вы можете увидеть свое отражение!»

Когда врач процедуру закончила, сотрудник говорит, мол, его будут сопровождать, а то он уйдет по дороге. Поехали в райбольницу, положили меня на коридоре на раскладушке, покрытой одеялом не первой свежести и с подушкой, сделанной, наверно, из тряпок, набросанных в наволочку. Милиционеры мне отдали ремень и шнурки, пожали руку и сказали, что в суд позовут повесткой. К полуночи мне стало лучше, я попросил у медсестры лист бумаги и ручку, объявил врачам благодарность за оказанное лечение и отправился долечиваться домой.

И вот сейчас сижу дома и думаю: что происходит с стране? Милиция фабрикует дела, пишут бумаги. Могут опуститься до подлога – подбросят что-нибудь, если уж им кто-то сильно допечет. В то же время, если обращается простой гражданин и требуется защитить его права  -  они покрывают преступников, особенно если это чиновники или их родственники.  Сейчас они действуют по сценарию – набрать людей, типа «зачистка», состряпать бумаги, оштрафовать или дать сутки, но их тоже терзают сомнения, они же делают не свою работу! Делая грязные дела, они тоже надеются, что что-то переменится.