Детский поэт и писатель, автор песен для детей Лев Михеев родился в Минске 48 лет назад. Его мать — заслуженная художница-скульптор Валентина Михеева, отец — инженер-электрик, в прошлом профессиональный спортсмен-тяжелоатлет, экс-чемпион БССР Геннадий Шлясс. Теперь Лев живет в Тбилиси и верит, что в этом году режим падет.
Лев — серебряный лауреат Международного конкурса «Национальная литературная премия «Золотое перо Руси», номинация «Моя малая родина» (2019 г.). Частый гость программы «Фактор судьбы» на республиканском радиоканале «Культура». Автор цикла сатирических стихов «Молчаливые хроники. Стихотворение «Равноденствие» из этого цикла попало в конкурс ко Дню Воли 2013 года.
Жизненное кредо: начинать жизнь с чистого листа никогда не поздно, если ты полон надежд и новых идей.
«Не могу жить в заповеднике лжи»
— У меня всегда было предчувствие, что я увижу перемены в действии, а история моей борьбы берет начало в 2006 году, с голосования за Милинкевича, с площади и с палаточного городка, — рассказывает Лев.
А в 2010 году я жил в Заславле и был, наверное, самым активным, если не единственным борцом с лукашизмом. Работал в избирательной кампании Санникова, устраивал пикеты в его поддержку, собирал подписи. Ну и попал в число тех нескольких сотен человек, которых осудили по административке.
В автозаке, который вез нас в ИВС, было несоизмеримо больше людей, чем могло бы находиться. Мы там не то что лежать не могли, даже сидеть было невозможно, настолько было нас много. Нас не принимал ни один изолятор, они все были переполнены. И автозак нас вместе с омоновцами катал полтора дня. Озверевшая охрана тоже вместе с нами не спала и не ела. По сравнению с 20-м годом — это сущая мелочь, но 12 суток пришлось посидеть.
После отсидки ко мне пришли с обыском, первый раз в моей жизни, забрали компьютер. Но тогда отношение милиции было более мягкое, я бы сказал, сочувствующее. И участковый, который должен был меня контролировать, даже извинялся.
Мама все эти 12 суток не знала, что со мной, и возможно, из-за перенесенного стресса она очень сильно заболела, и я до самой ее смерти в течение 6 лет ухаживал за ней. После ее смерти переехал в Минск. Как раз тогда были тунеядские акции, я начал работать в команде Статкевича. Однажды свободным вечерком подсчитал, что за полтора года написал только пять стихотворений, и три из них — про таракана. У меня пропало вдохновение, подумал я.
И почувствовал, что Минск для меня — тяжелый город. Посмотрел на карту, вбил в «гугл» «самое чистое место в Беларуси». Мне выдало «Березинский атмосферный заповедник». Хоть я и лев по гороскопу, но в заповеднике жить не готов. Нашелся отличный вариант в деревне Боровка. Там санаторий военный, несколько пятиэтажных домов, два озера и вся инфраструктура — почта, банк, магазины. Съездил туда и опьянел от воздуха. Продал квартиру в Минске и купил в Боровке.
«Дурка рулит»
На новом месте поначалу все складывалось отлично, ко мне вернулись вдохновение и радость бытия.
В это время стартовала новая избирательная кампания, и я обратил внимание на кандидата в президенты Виктора Бабарико, поверил в него. Понял, что это эффективный менеджер, который может вывести страну из тупика — экономического и политического. Этот человек уделал всю оппозицию, которая была до этого много лет.
Записался в его инициативную группу и начал собирать подписи в своей Боровке и в окрестностях. Все шло поначалу хорошо, но я не учел одного — там очень много отставных военных, «ябатек», там почему-то очень любят Путина. Они даже рьяно спорили между собой, кто лучше — Путин или Лукашенко.
Меня начали преследовать более серьезные силы, вызывали на допрос и инкриминировали мне — что бы вы подумали? — употребление и сбыт наркотиков. Конечно, логика ж такая: если писатель, творческая личность, значит, точно наркоман. Поскольку агитацию и одинокую борьбу я не прекращал и после выборов, попал в списки неблагонадежных.
В начале 21 года реакция продолжилась, активизировался Воскресенский, усилились репрессии, и я начал задумываться, что это надолго. Грузию рассматривал как оптимальный вариант и для самореализации, и для выражения своих взглядов. Украину не рассматривал — вызывала тревогу нестабильность в политическом и экономическом плане, чувствовалось напряжение вокруг этой страны. Хотел поехать в Израиль, там у меня живет сестра, но не сложилось.
Летом по стране пошла волна зачистки от экстремистских элементов — повальные обыски, уголовные дела, аресты. Добрались и до меня. Во время обыска у меня уже нечего было конфисковывать — я все распродал. Забрали компьютер, который попытался спрятать, но неудачно. Ну там ничего уже не было, а рылись тщательно.
Обыск — это был последний гвоздь в гроб моей любви к родине. Я купил билет на самолет до Тбилиси, забронировал гостиницу. Квартиру успел продать. У меня в Беларуси не осталось ни-че-го.
Убежище для души и тела
Уезжал радостно. Уже в самолете у меня наступило состояние эйфории, чувство свободы. Я выехал с одним чемоданом с самыми нужными вещами, а все ненужное оставил там — негатив, страх, тревожность, ненависть. Единственное хорошее, что там у меня осталось — друзья, которые, кстати, даже в гости ко мне уже приезжали, а теперь тоже стараются оттуда выбраться.
Снял гостиницу в центре — тихую, уютную, стал присматриваться, привыкать. Первую неделю был в эйфории и под впечатлением от пейзажей, от атмосферы. Наладил быт, завел телефонную карточку, счет в банке, купил ноутбук. Изучал цены, налаживал отношения с местными.
По приезду я попросил политическое убежище в Грузии, написав прошение на имя президента. К счастью, у меня забрали беларуский паспорт, выдали мне карту временного пребывания. Если мою просьбу одобрят, получу вид на жительство. Это даст мне возможность выбрать, останусь здесь или переберусь в Европу.
В Грузии работы я не нашел, или она меня не нашла. Пробовал устраиваться, но меня смущают эти серые схемы, которые здесь практикуются повсеместно. Так что живу на накопления. Мой месячный бюджет — 400 долларов: в основном — это аренда квартиры, на еду уходит около 100 долларов и на бытовые мелочи, транспорт, телефон. Готовлю еду сам, покупаю продукты на рынке, работаю над своими творческими проектами.
«Для меня, чтобы писать стихи, надо… пострадать»
Стихи слагаются в несколько этапов — от страданий, пережитых чувств, до слога, слов, ямба, хорея, потом редактура, шлифовка. И размещать в сети — это тоже ответственность, оно же разлетается, и потом не поправишь, если что-то не так. У меня был случай: во времена акций против закона о тунеядстве я написал стихотворение, и его напечалала «Хартия», а когда опомнился, что же наделал — не тот файл отправил, стихи уже разлетелись по интернету.
Наступит день, когда в стране все-таки закончится шампанское. Это будет не один день, потому что хунта, спаянная и повязанная кровью, не рассосется в один день. У меня нет сомнений, что в этом году они с Путиным будут иметь плохой конец...
У нас есть лидеры, которые прошли путь борьбы вместе с нацией. Светлана Георгиевна показала, что она может быть реальным лидером и вдохновителем. Нашим лидерам сопротивления удалось сделать невозможное. Они объединили большинство людей, которые хотят перемен. До войны в Украине они удерживали Беларусь в центре внимания европейской и даже мировой политики. Какие вообще претензии могут быть к Тихановской? А сами люди что?
«Режимы, которые развязали это мракобесие — путинизм и лукашизм, безусловно, падут»
Еще недавно было трудно представить, что будет война. Потому что это за рамками здравого смысла. Но мировой вектор за одну ночь изменился полностью. То, что мы видим — это крайняя степень рашистского победобесия, которым они жили и подпитывали народ последние годы. Все это «Можем повторить», картонные штурмы рейхстага, переписывание истории и подмена понятий.
Так что на данный момент мы имеем цивилизационный конфликт. Россия ведет войну под чисто фашисткой идеологией. И то, что Россия, как та карета, прямо на глазах превратилась в тыкву, его не волнует. Для себя, для своего окружения он не может проиграть, у него идея фикс. Его окружение тоже, похоже, в ауте.
Украина при таком народном сплочении и такой международной поддержке победит, хоть и дорогой ценой. Режимы, которые развязали это мракобесие — путинизм и лукашизм, безусловно, падут. Они ввязались с войну, которую невозможно выиграть.
Мы видим среди беларусских добровольцев большое воодушевление, они сейчас сражаются за Украину, потом освободят Беларусь. Долг каждого беларуса приближать этот день.
Добро пожаловать в реальность!