В социальных сетях и чатах борисовчан 1 сентября прошла информация о «забастовке» в медицинском колледже Борисова. Поводом для неё стало короткое видео с парнем, у которого на плечах был бело-красно-белый флаг.
Что произошло на самом деле, рассказал EX-PRESS.BY сам возмутитель спокойствия, которого зовут Егор:
«Мы воочию увидели жестокость и невменяемость силовиков, которые действовали, как оккупанты на захваченной территории»
«Я уже давно был не безразличен к ситуации в стране, но повсюду видел запуганность и равнодушие в окружающих. И вот тут появились подвижки в 2020 году, появились перспективные лидеры, я увидел много неравнодушных людей. Это меня воодушевило, стал активно всем этим интересоваться.
Как и многие, я проголосовал за Тихановскую, но 9 августа осознал, что мой голос украден. В тот вечер с другом, у которого жил почти всё лето в Минске, пошел к стеле «Минск — город-герой». Мы воочию увидели жестокость и невменяемость силовиков, которые действовали, как оккупанты на захваченной территории.
У стелы собралось множество людей. Все хлопали в ладоши, скандировали: «Уходи!». Водители проезжавших мимо машин сигналили в поддержку.
Начали приезжать автозаки, и мы стали перемещаться в сторону Дворца спорта. Омоновцы в черной форме, которая вызывает вполне определённые ассоциации, принялись активно задерживать протестующих на одной из сторон проспекта, но на них хлынули люди с другой стороны. Их было так много, что силовики в черном запрыгнули в свои автозаки и укатили.
Через минут 20 приехало уже гораздо больше автозаков, и высадившиеся из них силовики без каких-либо предупреждений стали бросать в людей светошумовые гранаты.
В метрах трех от меня парня контузило. Он еле шёл, из головы обильно текла кровь. Еще одного молодого человека ранило осколком в руку, и ему делали перевязку.
«В том месте, где люди попали в кольцо, около часа гремели взрывы. Позже туда уже ехала целая колонна машин «скорой помощи»
Омоновцы оттеснили протестующих к торговому центру «Галерея». Кто-то ушел оттуда, но многие остались. Нас пытались задержать, сцепка помогала какое-то время, потом уже со стороны Немиги появились «космонавты» со щитами, которые устрашающе гремели, а потом стали бросать гранаты в нашу сторону.
Большая часть народа, в том числе и я, отступила через дворы, но какую-то часть силовики смогли окружить. Протестующих просто закидывали гранатами. В том месте, где люди попали в кольцо, около часа гремели взрывы. Позже туда, через мост, уже ехала целая колонна машин «скорой помощи». Думаю, раненых увозили в тяжёлом состоянии.
Протестующие вновь стали собираться у моста с флагами, потом многие вышли на проезжую часть. В проезжавших мимо автомобилях включали музыку. Люди танцевали. Те машины, водители которых просили пропустить проехать дальше, пропускали.
Когда «космонавты» разобрались с теми, кого окружили, они начали двигаться к мосту. Приехали еще военные автобусы. Из них повыскакивали какие-то бешенные люди в униформе, махали дубинами и орали. Потом они быстро уехали. Но стала подтягиваться техника.
«Космонавты» со щитами создали стену на мосту. С ними пытались как-то разговаривать, но без толку. Какой-то мужчина подходил к «щитовикам» поговорить, но один из них стал яростно кричать и размахивать дубинкой в ответ.
С другой стороны моста подошла еще внушительная колона протестующих, но её смогли остановить щитами и водомётом. Народу по сторону моста на Немиге становилось меньше, и я пошёл в обход на другую сторону — туда, где было больше людей.
«В машине были муж с женой, которые, уложив своих детей спать, ездили по городу и развозили людей»
Мы там стояли какое-то время, периодически в нас кидали гранаты, затем попытались окружить. Начали подъезжать автобусы с ОМОНом. Люди стали убегать по проезжей части. Бусы поехали за нами, но помогли автомобилисты, которые перекрыли им дорогу. Было уже больше двух ночи, и все растеклись, кто куда. Мы с другом долго шли домой в другой конец города, но где-то через час нас подобрала машина. В ней были муж с женой, которые, уложив своих детей спать, ездили по городу и развозили людей.
На второй день, 10 августа, пытался присоединиться к протестующим. Многие места в городе были оцеплены, и потому смог добраться только до «Галереи» на Немиге. Там стали собираться люди. Но приезжали автобусы с милиционерами, и те просто выхватывали гуляющих, идущих по своим делам, и даже тех, кто просто сидел на лавках. В том числе девушек.
Я шёл с какими-то подростками, пытался уйти подальше от «Галереи». Ближе к повороту остановился автобус, вышло много омоновцев, они направились к нам: «Молодые люди, подойдите сюда!»
Мы проигнорировали этот призыв. И тогда омоновцы побежали за нами, но мы смогли от них оторваться.
Затем встретил небольшую группку людей, мы шли вместе. Через метров 200 на дороге остановился автобус, из него повыпрыгивали омоновцы. Мы смогли убежать. Никого не взяли, но попытки задержать нас происходили почти каждые метров 150. Собраться не удавалось. И выбраться из центра не выходило.
Всюду ездили микроавтобусы без номеров и останавливались там, где шло человек пять или более. Выскакивали омоновцы и начинали охотиться за людьми.
Мне с группой людей удалось дойти до «Короны». Туда стал стекаться народ. Собралось, может, человек двести. Приехал ОМОН, и без всяких предупреждений стали кидать гранаты, хватать и затаскивать в автобусы всех, кто попадал им под руку.
Мы начали разбегаться, кто куда. У «Короны» был мост, по которому шла колонна «космонавтов». Я и еще несколько человек побежали через железную дорогу, перебираясь через заборы.
Так целый день бегал от ОМОНа. Уже стемнело, когда я подошел к троллейбусной остановке, чтобы добраться до места ночлега. Но у остановки внезапно остановился микроавтобус с омоновцами. Люди на остановке бросилась врассыпную. Омоновцы погнались за ними, а я смог убежать во дворы.
Уже было совсем темно, когда я вышел из дворов на улицу. Там стояла машина какой-то пары. Попросил довезти меня. Они сказали, что катаются по городу и сигналят, и могут подкинуть только до метро. Высадили меня около остановки на «Малиновке».
Там собиралась цепь солидарности, постоял какое-то время там и поехал домой. Был разочарован, думал, людей будет больше, чем 9-го. Потом, как оказалось, после полуночи вышло довольно много людей, и были жестокие стычки. Но я уже был без сил и лёг спать.
«В аптеках мне бесплатно дали и жгут, и антисептик, понимая, для кого»
11 августа ходил по аптекам, искал, где купить жгуты, бинты и антисептики. Со жгутами были проблемы, но в некоторых аптеках мне бесплатно дали и жгут, и антисептик, понимая, для кого. У меня пройден один курс «Сестринского дела», и потому я мог оказать первую помощь.
Ближе к ночи удалось добраться к баррикадам, где были стычки со «щитовиками» и ОМОНом. У некоторых протестующих были петарды. В ответ омоновцы опять бросали свои гранаты, и одного парня задело осколком. У него было венозное кровотечение, жгут не понадобился, хватило давящей повязки. После протестующие с того места ушли, и я на такси направился туда, где, по слухам, были противостояния. Но когда доехал, там были только силовики. И я вернулся к месту ночлега.
После, когда уже включили интернет, весь мир увидел зверства белорусских правоохранителей. Пару дней отходил от всего этого, потому что выгорел эмоционально и физически, отсыпался. Потом уже влился в мирные протесты, стоял в цепях солидарности, ходил на марши, ездил с листовками по метро и автобусам, был у здания телецентра и в других места сбора каждый день.
Воскресенья были особенно впечатляющими. Со мной уже ничего не происходило особо опасного, ОМОН за мной уже не бегал.
Лишь 30 августа, после пары часов стояния под дождём у Дворца независимости (уходил оттуда практически последним с бело-красно-белым флагом), я шёл мимо Дворца спорта, и передо мной остановился микроавтобус — меня пытались задержать, но мне удалось перехитрить силовиков.
«В медколледже немало ребят, которые разделяют мои взгляды. Но на линейку я пришёл один в красно-белой одежде и с бчб-флагом»
Вечером вернулся домой в Борисов. На следующий день была линейка во дворе медицинского колледжа, в котором учился до недавнего времени. Как-то подготовиться и собрать учащихся для поддержки не смог. Хотя точно знаю, в медколледже есть немало ребят, которые разделяют мои взгляды, и они были в Минске в дни после выборов и даже пострадали от дубинок омоновцев.
Но на линейку я пришёл один в красно-белой одежде и с бчб-флагом. Стал на место повыше, показал знак мира, многие отвечали мне тем же.
После я слез с возвышенности и стоял среди других учащихся. При награждении лучших учеников хлопал и кричал: «Молодцы!». Ко мне подошла женщина из администрации колледжа и уговаривала покинуть линейку, но я продолжил стоять.
Тогда она позвонила моему отцу. Он приехал и хотел меня увезти, но я достоял до конца мероприятия. Съездил домой, надел, как положено, белый халат и отправился на учёбу.
Спустя полтора часа приехали милиционеры, человек восемь, на двух машинах. Меня из аудитории позвали в один из кабинетов, где со мной разговаривали представители правоохранительных органов.
«Из беседы с этим сотрудником я понял, что врачебной тайны в стране больше не существует»
Милиционеры выясняли, почему и зачем я стоял с флагом. Отвечал им, что это была моя гражданская позиция. Меня пообещали отвезти в РУВД, посадили в машину. Там просидел где-то полчаса. Затем приехали ещё сотрудники. Меня позвали обратно в колледж, со мной теперь говорил сотрудник, который в медицине немного разбирается.
Он был в курсе того, что я постоянно принимаю препараты, назначаемые мне врачами после жуткой аварии. Четыре года назад я возвращался домой поздним вечером зимой после экзаменов в Новополоцком университете, где учился тогда. Наша маршрутка столкнулась с фурой, два человека погибло, а я был самым тяжёлым из выживших: открытая ЧМТ, раздробленный тазобедренный сустав и так далее. Из беседы с этим сотрудником я понял, что врачебной тайны в стране больше не существует.
Потом меня повели в другой кабинет, к другому милиционеру. Тот грозил выписать максимальный штраф, а потом и вовсе посадить на 15 суток.
Но затем в кабинете появился тот сотрудник, который вел разговор о моем состоянии здоровья. Он рекомендовал не применять карательных мер. Но за это мне придется рассказать на видео о том, что борисовский медколледж не бастовал, как это разнеслось в социальных сетях. Мне показали посты с этой фейковой информацией, и я дал согласие на видеозапись для того, чтобы сказать правду о том, что произошло.
Я сказал на видео, что был один, и в моей акции больше никто не участвовал. Извинился за фейк, хотя не я его создал, но за свои действия не извинялся, поскольку уверен в своей правоте.
«Медик» из РУВД был очень раздражен этим, но я ответил ему, что его тактика мне понятна и больше ни на какие вопросы отвечать не буду.
В конце концов, мне сказали, что на первый раз меня предупреждают, а на второй уже будут последствия. После этого внушения мне позволили вернуться на занятия, а после дома уже родители очень эмоционально, скажем так, отреагировали на мой поступок. Скандалы продолжались два дня, и на второй день в одиннадцать вечера я собрал кое-какие свои вещи и ушел из родительского дома.
«Мои родители не могут справиться со своим страхом и совершают вот такие поступки. Но я уже не злюсь на них»
Денег у меня вообще не было. Попросил друга перекинуть мне на карточку пару рублей, чтобы на электричке добраться до Минска, но что-то там сбоило и транзакции не произошло. Сидя на борисовском вокзале, написал в городской чат, что вот такая ситуация, и надо ночь переночевать где-то.
Одна девчонка написала, что на ночь её знакомый может приютить. Вызвала мне такси, я доехал до того парня и ночь провёл у него. Заснуть не смог; у меня было шоковое состояние. Утром парень помог мне донести сумки до вокзала и пошёл на работу. В это время мне в чате предложили подвезти до Минска, и таким образом я доехал до столицы.
Безмерно благодарен всем людям, кто не оставил меня в беде. Да, мои родители повели себя не очень красиво. Они не могут справиться со своим страхом, и совершают вот такие поступки. Но я уже не злюсь на них.
Это мои родители и всегда останутся ими, какие бы распри не происходили между нами. Они очень много сделали для меня — и поддерживали, и волновались, зная, где я был после 9 августа и все последующие дни последнего месяца лета 2020 года.
Тем не менее, меня радует, что я, наконец, смог оторваться от них и смогу жить самостоятельно, не беспокоя их, и продолжать делать то, что считаю необходимым.
Конечно, первое время, пока буду искать работу и жильё (у моего товарища я могу ночевать максимум еще полторы недели, пока его родители не вернулись с дачи), мне понадобится помощь.
Я сам ушел из медколледжа, где учился на платном отделении, чтобы не отрабатывать распределение. Буду очень признателен тем, кто захочет меня как-то поддержать. Жыве Беларусь!»
Мы публикуем адрес электронной почты Егора для тех, кто захочет его поддержать: mr.gena.2.00@gmail.com
Добро пожаловать в реальность!