У белорусских властей нет согласованного четкого плана репрессий и понимания того, что они делают, приводит мнение Николая Халезина Салідарнасць.
— Если мы говорим о диктатуре, то каждая диктатура проживает свою эволюцию. И эволюционирует она всегда только в одну сторону: ужесточения и давления на население.
В целом механизм диктатуры в Беларуси наращивает свою мощь.
Если мы возьмем тех, кто остался работать с Лукашенко, — в основном это приспособленцы, карьеристы и люди, которые поняли, что сейчас им выпал шанс, потому что талантом и умением ничего не возьмешь, но можно взять преданностью, оказывая услуги диктатуре.
Эти люди соревнуются между собой, каждый ищет свою делянку, где он может кого-то репрессировать, давать отчеты и получать за это квартиры, медали и прибавки. Совершенно не имеет значения, по какому признаку репрессировать: профессиональному или национальному, когда мы говорим о польском меньшинстве.
Когда говорили: мол, «сейчас он всех пересажает и остановится» — нет, так не бывает, ведь диктатура так не развивается. Если ей будет некого сажать с другой стороны, она будет сажать своих.
Некоторые источники утверждают, что есть приказ найти и наказать всех участников мирных протестов-2020, как когда-то вычислили участников протестов 2010 года с помощью операторов сотой связи. Халезин считает, что сегодня у силовиков стало больше технологических возможностей по сравнению с 2010-м: теперь есть возможность распознавания лиц. При этом всех демонстрантов, участвовавших в акциях протеста-2020, по его мнению, вряд ли найдут.
— Было бы сложным пересадить полмиллиона человек. Но это стремление будет, потому что эта система пожирает человеческие судьбы, а потом сама себя. Сейчас понятия «юриспруденция» не существует — не нужны ни свидетельские показания, ни что-то еще, можно просто ткнуть пальцем в человека и посадить его. Можно дать 15 суток, а можно — 15 лет, разницы в этом сегодня власть не видит. Очень выросла ставка.
Если в 2010 году говорили, что будет какое-то смягчение (постфактум оно наступило, но по другим причинам), то в нынешней ситуации паника властей безусловная. Они уже увидели, что могут белорусы, услышали, что кричали рабочие на заводе Лукашенко. За это он мстит.
Внутри системы есть свои соревнования и обмен информацией. Они это делают конвейерным методом, не разбираясь. Ты должен идти по неким цифрам и выдавать план. Судьба и жизнь человека в моменте исполнения не интересует.
Они исполнители того заказа, который формирует власть — каток репрессий должен увеличиваться. И он увеличивается.
Лукашенко формирует свой заказ так, чтобы в беду не попали ни он, ни Путин.
При этом положению Лукашенко не позавидуешь, добавляет режиссер. По его мнению, правитель разделяем двумя страстями: желание выжить и жить так, как жил раньше, а с другой стороны — патологическим страхом перед русскими, Украиной и белорусским народом.
— Я понимаю, что происходило с властями, когда они увидели результаты рельсовой войны. Это значит, что все-таки есть люди, готовые пойти на многое, и это всегда дает страх. Лукашенко прекрасно понимает, что его сторонники, охранники — они за него жизнь не сложат. Они готовы получать свои квартиры и льготы, но не готовы отдавать свою жизнь.
Лукашенко не создал никакой идеологии и алгоритма покорности идее, никто из них не верит ни в какую идею. За почти 30 лет ее Лукашенко так и не сформировал, потому что все «чарки и шкварки» — это набор букв, который никогда не работал.
Поэтому его баланс пройти по лезвию между нежеланием белорусов воевать и желанием Путина, чтобы белорусы воевали — между этим пройти очень сложно, не отрезавши себе ноги.
Халезин считает, что в краткосрочной перспективе силовики справляются со своей задачей: получается подавлять любые формы протеста, принуждать к эмиграции, запугивать. Но в долгосрочной перспективе эти задачи не будут выполнены, поскольку сложно удерживать диктатуру в период войны.
На вопрос, какой будет реакция белорусского общества на усиление репрессий, Халезин отвечает так:
— Это сложный вопрос. Так получилось, что на протяжении истории белорусы проживали войны на своей территории, хотя сами их не развязывали. Белорусы находили очень разные формы противостояния. Сейчас такое время, когда белорусы должны адаптироваться к ситуации, осознать и тогда принять алгоритм.
Сейчас алгоритма нет. Выходить против армии Лукашенко и Путина — заранее обрекать себя на смерть. Поэтому нужно осознать ситуацию и выжить, иначе можно растерять весь потенциал страны.
Но я понимаю, что чем дольше срок оттягивания, тем меньше шансов вернуть обратно в Беларусь огромное количество белорусских семей.
Добро пожаловать в реальность!