В среду Минфин США ввел санкции против Московской биржи. Российский Центробанк заявил, что будет определять официальный курс рубля по результатам внебиржевых торгов. Учитывая зависимость белорусской экономики от российской, изменение статуса российского рубля может сказаться и на белорусской валюте, пишут «Белорусы и рынок».
По мнению эксперта BEROC Анастасии Лузгиной, к середине года риски для белорусского рубля усилились.
— Анастасия, как повлияют на белорусский рубль санкции, которые США ввели против Московской биржи?
— Если исходить из заявлений Центрального банка, то эти санкции не должны очень сильно повлиять на валютный рынок России и, соответственно, на ситуацию на валютном рынке Беларуси. Как заявляет ЦБ России, они были к этому готовы, и у них есть механизм определения официального курса с помощью статистики внебиржевого рынка. Если следовать его заявлениям, то меняется только источник данных.
Банк России с 13 июня будет устанавливать официальные курсы доллара и евро к рублю на основе данных отчетности банков по результатам заключенных межбанковских конверсионных операций на внебиржевом валютном рынке по состоянию на 15:30 в текущий рабочий день.
Все же нужно разобраться, на основе каких конкретных данных он определяет курс. На мой взгляд, это сейчас менее прозрачно, чем было. Когда на одной площадке определяли, там были понятны объемы, спрос и предложение.
Сейчас все более размыто.
Что касается белорусского рынка, то его, конечно, напрямую эти санкции никак не затрагивают. Они не направлены против Беларуси.
— Учитывая, что у Центробанка все-таки меньше инструментов влияния на внебиржевой рынок, не создает ли эта новая ситуация угрозы того, что колебания курса будут слишком большими?
— Да. Такая проблема присутствует. Потому что объемы на Московской бирже и объемы всего остального рынка отличаются. Московская биржа — это всего лишь одна площадка, на которой происходят торги валютой. И есть риск, что Центробанку России придется увеличить объемы интервенций, если Центральный банк захочет сглаживать слишком резкие колебания курса.
— Белорусскому рынку увеличение волатильности угрожает, наверное, больше. Учитывая, что у Нацбанка нет таких резервов, как у Российского ЦБ.
— Здесь немножко другая ситуация. Для Беларуси ничего не меняется в плане определения валютного курса. Нацбанк Беларуси как сглаживал резкие колебания с учетом биржевых торгов, так и продолжит это делать.
Ситуация с введением санкций больше все-таки касается нагрузки на Центральный банк России. Если он будет сглаживать резкие колебания, то для белорусского Национального банка это уже не будет такой существенной проблемой.
Однако есть один важный момент: эти санкции показали, насколько ситуация является неопределенной. В среду никто не предполагал, что эти санкции будут введены. И в ту же среду их ввели. В четверг аналогичные санкции ввела Великобритания.
То есть нужно понимать, что санкционное давление на Россию усиливается. А Беларусь, белорусская экономика, белорусский валютный рынок очень сильно связаны с российским валютным рынком, российской экономикой.
И это создает для Беларуси серьезные риски. Вроде бы все хорошо, но никто не может предполагать, что будет через месяц, что будет через два месяца. Даже если сейчас все хорошо, то реализация дополнительных рисков может за очень короткий промежуток времени ухудшить положение не только в России, но и в Беларуси.
— Можно ли считать санкции против Мосбиржи черным лебедем или это пока еще все-таки такой немножко серый лебедь?
— Это просто продолжение давления на Россию. Мы видим, что давление усиливается, санкции ужесточаются. Это непрерывный процесс. И надо понимать эти риски. Эта напряженность также важна и для Беларуси. Потому что белорусская экономика сейчас очень сильно связана с экономикой России.
— В мае белорусский рынок валюты продемонстрировал тревожную тенденцию: спрос на валюту, в основном со стороны предприятий, превысил предложение. Что происходит? Почему потребности в валюте вот так выросли?
— Да, предприятия являются чистыми покупателями. Выручает население и нерезиденты. Чтобы понять, почему это происходит надо посмотреть статистику внешней торговли. По товарам и услугам у нас за четыре месяца сложилось отрицательное сальдо. То есть наши компании немножко больше покупают, чем продают на внешних рынках.
Если это сальдо, оно пока небольшое, сохранится и будет увеличиваться, то это как раз тот риск для валютного рынка, который связан уже чисто с белорусской экономикой. Мы можем увидеть снижение курса белорусского рубля за счет внешнеэкономических факторов, а не из-за изменения конъюнктуры на российском рынке. И это риски, которые имеют более долгосрочную тенденцию.
— Учитывая эти новые факторы — ухудшение торгового баланса, ухудшение баланса на валютном рынке, санкции против биржи, если ли сейчас основания для изменения прогноза курса белорусского рубля?
— Пока то, что происходит на российском рынке, это все-таки конъюнктурный момент. Валюта, которая есть в России, никуда не делась. Возможные колебания будут носить скорее краткосрочный характер. И поэтому серьезных оснований для пересмотра курса белорусского рубля на конец года из-за этого фактора я пока не вижу.
Ситуация с белорусской внешней торговлей является тут более фундаментальным и важным фактором. Сейчас я вижу этот риск, который назревает в белорусской экономике и который может иметь долгосрочные последствия. Но пока эти факторы тоже не дают серьезных оснований для того, чтобы говорить о пересмотре прогноза.
Базовый сценарий изначально состоял в том, что будет плавное снижение курса примерно соответствующее уровню инфляции. Однако последние санкции, направленные против валютного рынка России, определенное ухудшение ситуации во внешней торговле — все эти процессы немного снизили вероятность самого базового сценария. Возможно, к концу года мы увидим некоторое ускорение снижения курса. Но пока я рассматриваю базовый сценарий как самый вероятный.
Добро пожаловать в реальность!