В прямом эфире Еврорадио старший аналитик «Альпари Евразия» Вадим Иосуб объяснил, почему кризис не всегда сопровождается ростом курса валюты и как будут действовать санкции на белорусскую экономику.
Засекречивание официальной статистики
Сейчас можно говорить, скорее, о психологическом эффекте санкций, об эффекте от ожидания того, когда они могут заработать в полную силу. С введением санкций, как мы знаем, серьёзно была закрыта экономическая статистика.
То, что касается экспорта нефтепродуктов, калийных удобрений, табачки и так далее. Проблема в том, что мы можем не видеть полную картину. Или у нас будет полное отсутствие данных, или у нас будут, например, данные о каком-то серьёзном сокращении экспорта.
Причём де-факто этот экспорт может идти через какие-то посреднические структуры, российские компании. Например, с попыткой перетаможки, чтобы не показывать производителя этих товаров. Качество экономической статистики в любом случае серьёзно упадёт.
И если буквально несколько лет назад особо никто не сомневался в официальных цифрах ВВП, то при попытке серьёзно засекретить статистику, закрыть экспорт уже возникнет вопрос: а как вообще относиться к официальным данным и по экспорту в частности, и по ВВП в целом.
Как повлияют санкции на банки
С одной стороны, санкции касаются лишь определённого класса операций, а именно — запрета на кредитование на срок больше 90 дней. Но на практике санкции работают так, что многие западные контрагенты не будут вдаваться в детали, что можно, а что нельзя. На всякий случай лучше держаться подальше от банков, попавших под санкции.
Ну а серьёзные проблемы возникли у одного банка — у Абсолютбанка, который отдельно упомянут в американских санкциях. Что же касается других государственных банков, там проблемы гибридные.
С одной стороны, мы регулярно слышим истории, что кто-то не смог получить платёж из-за границы от иностранного контрагента, а кто-то не смог отправить платёж. Но при этом не было информации, что вообще застопорились платежи в иностранной валюте, в долларах, в евро.
На сайтах государственных банков, по крайней мере до недавнего времени, была открыта информация о банках-корреспондентах, о тех банках, через которые они проводят операции в долларах, в евро.
По некоторым госбанкам можно было заметить, как контрагенты меняются. С одной стороны, уходят такие контрагенты, как Deutsche Bank, крупные американские банки. Но свято место пусто не бывает. На их место приходят другие контрагенты, в частности европейские дочки российских госбанков.
Если они будут готовы обслуживать платежи белорусских госбанков, то коллапса не возникнет. А вот будут они готовы или нет — это будет зависеть от механизма вторичных санкций. То есть, пока это безопасно для их бизнеса, российские госбанки с удовольствием подставят плечо белорусским госбанкам.
Причём не за спасибо, а за комиссию. Но если практика начнёт реализовываться так, что у европейских, у американских регуляторов могут возникнуть вопросы к этим российским банкам, то они перестанут оказывать услуги по проведению платежей в валюте.
Тогда может возникнуть действительно коллапс. Если исходить из таких прогнозов, то простым вкладчикам, которые используют платежи в Беларуси в иностранной валюте, хранят деньги в валюте в банках, в перспективе полгода-год, наверное, стоит поменять банк как минимум на тот, который не присутствует в санкционных списках.
Стоит ли бежать в обменники
Тут, наверное, тот редкий случай, когда от меня можно услышать — рано. Если смотреть не на ежедневные колебания доллара, а на чуть более длительную перспективу, то доллар сейчас приблизительно на 3% дешевле, чем в начале года, приблизительно на 1% дешевле, чем он был год назад. Если говорить про евро, то евро и вовсе на 8% дешевле, чем в начале года.
В целом у нас интерес к курсу валют несколько гипертрофирован. Понятно почему. Исторически для нас любой экономический кризис сопровождался девальвацией, и, собственно говоря, слово «девальвация» стало синонимом экономического кризиса.
Хотя на самом деле все эти прелести могут проходить по отдельности. Говоря с точки зрения обывателя, кризис — это снижение покупательской способности, это снижение его доходов в реальном выражении.
Когда человек на свою зарплату может купить меньше, чем он мог покупать раньше. Вот это для него персональный кризис. Когда для большинства людей такое происходит, то можно говорить, что это кризис в стране.
Почему не растёт курс валюты
Снижение покупательской способности не обязательно должно сопровождаться ростом курса иностранных валют. Раньше зачастую так и происходило. Почему? Тогда в ответ на любой кризис государство пыталось залить его белорусскими рублями. Почему не платят зарплату, почему зарплата снижается? Потому что у предприятий не хватает денег. А давайте напечатаем денег, раздадим их предприятиям — и тут же зарплата появится, и тут же зарплата вырастет.
Так не раз происходило в прошлом, и это не изобретение белорусского правительства. Есть масса правительств в мире, начиная от Аргентины, заканчивая Венесуэлой или Ираном, которые время от времени к таким рецептам прибегали.
Более того, эти рецепты в прошлом даже немного работали. Напечатали денег и подняли зарплаты — это на какое-то время позволяло увеличить зарплаты населения, в том числе в валютном эквиваленте.
Более того, это способствовало девальвации белорусского рубля, росту курса и помогало белорусским экспортёрам. Белорусский товар становился на внешних рынках дешевле, спрос на него рос. И вообще, через год-два после такой операции можно было чувствовать себя неплохо.
Сейчас даже при нехватке рублей к печатанию денег не прибегают. Что изменилось с тех пор? Значительно вырос государственный долг, а большая часть госдолга в валюте, очень сильно выросла задолженность предприятий, причём тоже в валюте. То есть, если бы предприятия были бы должны в рублях, государство было бы должно в белорусских рублях, напечатать рубли и вернуть эти долги было бы выходом. А валюту напечатать государство не может.
Если мы напечатаем рубли и вырастет курс валюты — это значит, что государству станет сложнее обслуживать свой госдолг, предприятиям станет сложнее обслуживать свои валютные кредиты. То есть это особо ничего не решит, сделает всем только хуже. Поэтому в этих условиях не печатают активно рубли и не растёт активно курс иностранной валюты.
А что случится, когда санкции заработают?
Даже когда санкции начнут действовать, это само по себе не приведёт к гарантированной девальвации. Казалось бы, странно: санкции могут затронуть экспортные отрасли, экспорт калийных удобрений и нефтепродуктов.
Вроде бы валюты в стране станет меньше. А теперь представим себе, что одновременно с уменьшением валюты в стране у предприятий, которые зарабатывают рубли, уменьшается рублевая выручка.
Этим предприятиям не с чем идти на биржу. Если параллельно с развитием кризиса у людей уменьшаются рублёвые зарплаты, то этим людям не с чем бежать в обменники.
Вполне возможно нарисовать такой вариант развития событий, когда санкции больно бьют. Экспорт снижается, ВВП снижается, валюты в стране меньше, а девальвация всё равно не происходит.
Девальвация происходит только тогда, когда валюты мало, а рублей много. И когда есть или предприятия, или население, или и те, и другие, которые готовы бежать на биржу, готовы бежать в обменники эту валюту покупать.
Будет девальвация или нет, зависит не от динамики ВВП, даже не от того, насколько жёстко отразятся на экономике санкции, зависит от того, захочет ли правительство залить эти проблемы рублями или не захочет. А исходя из того, что всё-таки многие проблемы связаны с валютными долгами, то залить эти проблемы рублями невозможно в принципе.
Это даёт очень высокий шанс на то, что резкой девальвации всё-таки не будет. Но как бы это не повод успокаиваться и радоваться. Если кто-то, например, работает в IT-отрасли, зарабатывает в валюте, ему вообще всё равно, будет девальвация или не будет.
Если же кто-то зарабатывает в рублях, при этом его могут уволить, сократить, перевести на неполный день или просто уменьшить ему рублёвую зарплату, то жизнь такого человека ухудшится и без всякой девальвации.
Добро пожаловать в реальность!