Российский политолог: Постсоветское пространство балансирует между Киевом и Москвой

ОДКБ в этой "специальной военной операции", как ее называют в Кремле, ни при чем, эта организация не играет в ней никакой роли — ни политической, ни тем более военной.

И это показатель отношения постсоветского пространства, даже самых близких России стран, к тому, что устроил Путин в Украине.

Казахстан дистанцируется от российской войны в Украине. Оценки не такие жесткие, как в Узбекистане. Тем не менее Казахстан остается страной, которая стремится вести многовекторную политику, остается партнером Запада.

Но длина границы Казахстана с Россией — 8 тысяч километров. Это едва ли не самая длинная в мире граница между двумя странами.

Казахстан очень зависит от транзита через Россию. И Нурсултан (Астана) не может себе позволить ревизионистской политики относительно Москвы. Но в целом Казахстан дистанцируется от этого конфликта.

Сейчас там идет серьезный процесс переучреждения государства. И это также не позволяет ему быть полностью встроенным в фарватер российской политики.

Заместитель главы администрации Такаева Тимур Сулейменов недавно заявил, что Казахстан не будет помогать Беларуси и России обходить санкции.

Сулейменов - это человек из личной "обоймы" Касыма-Жамарта Такаева, олицетворяющий политику именно нынешнего президента, а не Назарбаева.

Это заявление Сулейменова имело громкий резонанс и вызвало в Москве раздражение, по крайней мере на уровне политологов, обслуживающих Кремль.

Но Казахстан не поддается давлению и не способствует преодолению санкций, которые наложены на Россию.

Надо помнить, что пока ни одна страна постсоветского пространства, включая Беларусь, кстати, не признала независимость самопровозглашенных "ЛНР" и "ДНР".

Не надо забывать, что все постсоветское пространство к югу от России занято сотнями тысяч россиян, которые уехали туда из РФ. И именно в Казахстане наибольшее количество россиян, которые уехали из своей страны в последние месяцы.

Некоторые уехали туда временно, некоторые стремятся через Казахстан уехать в третьи страны, прежде всего на Запад.

В первую очередь это молодежь - айтишники и те, кто боится военного призыва. В марте пошли слухи о мобилизации, и многие бросились кто куда.

Нурсултан (Астана), Алматы, Ташкент, Тбилиси, Ереван, Бишкек — во всех этих городах сейчас очень много россиян. Это создает соответствующую атмосферу. С одной стороны, это
вызывает определенное недовольство у местного населения. С другой - это усиливает отрицательное отношение к политике Москвы. Понятно, что именно так относятся к этой политике россияне, сбежавшие от нее.

Месяц назад бывший глава МИД Узбекистана Азиз Камилов выступил в Сенате и заявил, что Ташкент не признает независимость «ЛДНР». Это было очень болезненно воспринято в Москве. Пошли слухи об отставке Камилова.

И действительно, через некоторое время его перевели на должность заместителя секретаря Совета безопасности Узбекистана. Камилову 75 лет, так что непонятно, был ли его перевод на новую должность просто ротацией, или жестом лояльности Москве со стороны президента Шавката Мирзиёева.

Второй фактор, который стоит вспомнить, - это довольно резкий ответ Ташкента на заявление Александра Лукашенко о том, что в будущем Узбекистан войдет в Союзное государство Беларуси и России. В Ташкенте заявили, что этого не будет никогда.

Реакция Армении на войну очень зависит от геополитической ситуации, от отношений с Азербайджаном, от перспектив мирного договора с Баку при посредничестве или Европы, или России.

Никол Пашинян сейчас в очень уязвимом положении, на него давит оппозиция, на улицах тысячи протестующих.

Азербайджан в некотором смысле в положении, похожем на положение Украины. Азербайджан считает себя пострадавшим от сепаратизма в Карабахе. Поэтому любая борьба с сепаратизмом Баку не может не приветствовать.

С этой точки зрения Армения должна была бы быть на стороне России, так как она отстаивает право Карабаха на самостоятельное существование. Но все не так просто. Однако возможности Армении защититься от жесткой силовой политики Азербайджана зависит не в последнюю очередь от Запада. А Запад - на стороне Украины. Поэтому Ереван вынужден лавировать.

Ильхам Алиев обвиняет Запад в двойственных стандартах относительно Азербайджана и Украины, которые борются с сепаратизмом, и делает из этого вывод: право сильного сегодня — единственный способ добиться успеха. Баку так и действовал в Карабахе во время последней войны, которую он выиграл. Но и Москва в своих действиях исходит именно из этого принципа.

Рост популярности этого принципа дает эффект домино, эффект разморозки всех застарелых конфликтов на постсоветском пространстве. Нет правил, есть только право сильного.

Это касается и Приднестровья. Дело в том, что Украина имеет там больше силовых ресурсов, чем Россия. Не дай Бог, чтобы Украина действовала силой в Приднестровье. Но в любом случае ситуация изменилась и там.

Молдова также стремится дистанцироваться от вооруженного конфликта в соседней Украине. Реакции на недавние события в Приднестровье показали, что ни Кишинев, ни Тирасполь (столица самопровозглашенного Приднестровья. - Ред.) не заинтересованы в разморозке этого старого территориального конфликта.

Военные, которые служат в российском военном контингенте в Приднестровье, - это на самом деле местные жители с российскими паспортами. И у них нет никакого желания вступать в войну Москвы.

Можно понять президента Майю Санду, которая отказывается присоединиться к санкциям. Малая страна, лишенная ресурсов, обречена на крайне тяжелую судьбу, если она слишком разозлит бывшую метрополию. Мы видим позицию относительно санкций против российских энергоносителей даже стран ЕС Венгрии и Словакии.

В отношениях между Тбилиси и Киевом много нервозности. И у причины этой нервозности есть имя - это Михеил Саакашвили.

Он попытался попасть в Грузию, был арестован и заключен в тюрьму. Грузинские власти рассматривают его как посланника Киева, который пытался изменить грузинскую политику на менее благоприятную относительно России.

Грузия сегодня также пытается сидеть на двух стульях. Второй фронт против России в ближайшее время в Грузии открыт не будет.

Если бы Путин объявил мобилизацию и признал «специальную военную операцию» войной, это ни к чему бы не обязало другие страны ОДКБ.

В уставе ОДКБ написано, что если против одного из членов организации будет совершена агрессия, другие должны стать на его защиту.

Но против России же не было совершено агрессии. Путин 9 мая сказал, что Россия предупредила агрессию. Но предупрежденная агрессия и реальная агрессия — это разные вещи.

Поэтому я не думаю, что ОДКБ ввяжется уже не в "спецоперацию", а в войну, инициатором которой будет Россия.

Объявление мобилизации было бы констатацией поражения, того, что Россия не достигла целей "специальной военной операции". Путин на это не пошел. Возможно, еще и потому, что, по мнению экспертов, общую мобилизацию сейчас в России провести невозможно.

Возможно, до конца года будет проведена скрытая частичная мобилизация.