Сергей Буреев (имя героя изменено) – солдат российской армии, в своей части он служил барабанщиком в оркестровой роте. По его словам, он был уверен, что ему не придется участвовать в военных действиях, поэтому согласился подписать контракт. Однако в феврале этого года Буреева вместе с сослуживцами отправили на учения в Курск, а затем в Белгород: там их предупредили, что они поедут воевать на территорию Украины. Буреев после этого просто покинул расположение своей части и решил скрыться. Корреспондент «Вот Так» связался с ним и узнал о причинах такого поступка.
В распоряжении редакции есть фото и видеоматериалы, которые подтверждают рассказ героя, однако большую часть из них мы не можем опубликовать из соображений безопасности.
– Ты солдат контрактной службы или срочной?
– Я сначала был срочником (солдатом по призыву – Ред.). Первые пару месяцев меня продрочили, это мне надоело, и я решил сразу на контракт пойти. Это было почти год назад. На контракт меня уговорили очень просто – предложили два варианта: либо очень хороший контракт, либо плохие условия срочной службы. Я выбрал первое, но получилось все через жопу – и я на войне.
– Кем ты был в армии?
– Я служил в оркестре. Оркестр не должен быть на боевых действиях. Оркестр всегда должен оставаться при части, а нас кинули просто. По факту я шел на контрактную службу в такое подразделение, которое не предназначено для боевых действий. В один прекрасный момент всем стало просто насрать, и меня отправили воевать.
– Когда вас отправили в Украину? И когда ты понял, что началась война?
– Вначале мы были в Курске на учениях. Нам сказали, что из Курска мы делаем марш на военной технике до Белгорода. Это была типа суть учений. Эта техника – говно! Она вся старая, ломалась каждые 10 километров. Моя машина сломалась буквально в 20 километрах от Белгорода. Мы неделю сидели в поле всеми забытые.
В итоге один полковник смог нас забрать и довез до лагеря под Белгородом, рядом с границей Украины. Там мне ребята говорят, что мы сейчас на войну едем. Мне повезло. Если бы на два часа раньше приехал, то тоже бы поехал. Ребята просто сели в КАМАЗ и уехали.
Нам изначально сказали, что мы едем на учения – из части до Курска и обратно. Оказалось, что из Курска мы поехали в Белгород, из Белгорода на границу.
– Что за техника у вас была?
– Мы ехали на МТ-ЛБ (советская боевая машина, многоцелевой плавающий бронетранспортер – Ред.). Это типа танка, но вместо дула там пулемет стоит. Как БТР, но на гусеницах. На всей технике была нарисована латинская буква «Z». Она обозначает технику западного фронта. Буква «V» обозначает восточный фронт. Расшифровку этих обозначений я увидел в лагере под Белгородом.
– Много техники было?
– Конечно! Да там вся Россия была. Вся техника, что была у нас, – древнейшая. Кажется, она была нужна, чтобы просто устроить там замес жесткий и все. Техника ломалась каждые 10 километров, на ней доехать куда-то было просто невозможно.
– Кто-нибудь из твоих знакомых попал в Украину?
– Да. Никто не вернулся. Связи нет с ними. Один знаю, что лежит в госпитале с осколком и разорванной ногой. Один мой знакомый попал в плен. Его ВСУ на видео сняло.
– Как ты понял, что все это война?
– Я приехал, и мне старшина сказал: «Мы на войну едем. Во столько-то заходим на территорию Украины». Я подумал – ну пиз*** (конец – Ред.). Когда я приехал, то все уже сидели в КАМАЗы загруженные. Остальные просто в а*** (растерянности – Ред.). В КАМАЗах сидели ребята, которые вообще в первый раз автомат взяли в руки.
– Ты был готов к тому, что тебя отправят воевать?
– В принципе, на первых порах – да. Мотивация была хорошая – денег обещали. Обещали $ 1000 в сутки тем, кто поедет на войну. Сумму говорили прямо в долларах, всех мотивировали деньгами. Разговоров про угрозу НАТО и нацистов не было. Говорили, что это военная спецоперация, за которую можно хорошо заработать. Сроки этой спецоперации не обозначали. Я понял, что это ***балово (обман – Ред.). Потом подумал, что это того не стоит и решил, что не пойду. Оказавшись там, я бы просто поехал головой. Меня остановил не страх, а разум. У меня вся жизнь впереди, у меня такие планы на жизнь! Какая война?! Прикинь, я сдохну там?! И что будет дальше? На этом все.
– Чем вы занимались в лагере под Белгородом?
– Сидели, печку топили с утра до вечера. Все мы сидели просто в поле. В палатках. Полевые условия. Жесткие полевые условия. В Курске мы тоже в поле сидели. Нас туда отправили в начале февраля. Всех в начале в Курск направляли в полевой лагерь, который там есть. В Курске перебазируют технику и направляют в Украину.
– Как ты ушел из лагеря?
– Я поехал окончательно. Оказался морально не готовым ко всему этому. Напился, всех послал, собрал вещи и ушел. Офицеров в лагере не осталось. Они все на войну уехали. В основном у Белгорода в лагере остались срочники. Насколько я знаю, их в Украину не отправляли. Ехали только те, кто подписывал контракт. Останавливать меня было просто некому. Сейчас здесь такое время, что всем просто насрать. Старшим не до меня. Им там своих проблем хватает, за мной никто не следит. Я буду в Белгороде до тех пор, пока все не кончится.
Если я вернусь обратно в лагерь, то меня могут в любой момент туда (в Украину – Ред.) в самое жарево отправить, как мясо. У меня мои чуваки уже уехали туда, а я так не хочу.
Сейчас я с сослуживцем, который ушел со мной, тут (в Белгороде – Ред.) снимаю квартиру. Я ребят из лагеря у границы постепенно к себе привожу, чтоб они помылись и постирались. Они там все грязные сидят у себя. Потом они уезжают обратно.
Ренат Евстифеев, специально для «Вот Так»
Добро пожаловать в реальность!