Известный российский писатель и журналист Александр Проханов в эфире радиостанции "Эхо Москвы" - о противостоянии России и Запада.
― Учения, которые сейчас на Западе нашего союзного государства в Беларуси будут проходить, — вы с каким чувством их ждете? Есть ли какая-то тревога, что эти учения неспроста?
А.Проханов― У меня нет этой тревоги по одной простой причине: я устал тревожиться. Я думаю, что и украинский народ, да я думаю, что и европейский народ устали от этих тревог. Что касается России, то в течение 8 или 9 лет нас все время мучают Украиной. На наших телевизионных каналах украинская тема она постоянно педалируется. То она взлетает, то падает, то приобретает характер истерики. Она приближает к войне, потом она удаляет. Мы устали от этого.
Даже в течение последних двух месяцев эти войска мотают с места на место. Они какие-то неуемные, эти войска. Только они куда-то сядут, их снимают — опять куда-то… видимо, они просто замучались от перемены мест.
― Александр Андреевич, удивительно слышать от вас, что вам не нравится, что народ ожиданием войны мучают, пугают, потому что мне казалось, что вы стояли у истоков того, что Донбасс — это наша земля, надо забирать и все такое. А это составная часть этой войны.
― Нет, темой войны нельзя мучить людей до бесконечности. Война — это скоротечная вещь. Люди перегорают. Конечно, можно ожидать, что когда вдруг начнется наступление их на нас или нас на них, опять у нас вспыхнет такой патриотический взлет, вспышка, это не исключено. Тем более, если пропаганда будет показывать нам растерзанные трупы донецких женщин. Все это может быть. Но, повторяю, война — это концентрация, это мобилизация, это огонь, который живет в душе народа. Он может потом затихнуть в процесс долговременных компаний. Он затихает. Зависит от числа гробов, от числа потерянных территорий. Но, повторяю, перед войной люди должны быть готовы к войне. «Будь готов к труду и обороне!» — говорил Советский Союз. «Броня крепка и танки наши быстры», — пелось в этой песне. И Советский народ ждал этой войны, он ждал, что эта война будет. Он готовился к этой войне. Все ведь держали противогазы.
Сейчас народ расхоложен. Он не поднимется из окопов с криком: «Ура! Ура! На Берлин!»
― А заявление депутатов Государственной думы с трибуны о том, что мы не боимся войны, что мы готовы бомбы сбросить туда, сюда, они вас вдохновляют?
― Они мне кажутся смехотворными и неприличными. В них много ненужных, излишних и неприличных слов, бахвальных, бессмысленных. Мы же понимаем, что никаких атомных бомб никто не будет сбрасывать. Это идет дискредитация репутации. Ну, Жириновскому нечего терять. Он потерял всю традиционную для человека репутацию и уже навьючил на себя нетрадиционную репутацию. Ему не страшно. Он может призывать бомбить. Я думаю, что в свое джакузи он может засунуть весь мир, все НАТО. Но такие серьезные политики, депутаты, они должны, мне кажется, изящнее… они должны чувствовать, что они в парламенте, если они чувствуют себя европейскими депутатами.
― Хочу вас спросить про переговоры Россия — НАТО. На ваш взгляд, то, что было — это успех наш?
― Я не знаю, успех это или нет. Думаю, что вокруг информационных клубков, которые вьются, столько неясного, столько непонятно, столько мнимого, столько вбросов. Огромное количество суждений. Вы знаете, по-моему, неведение лучше, чем ложное знание. И такая неподвижность лучше, чем скольжение в пропасть. Я не готов, успехи, неуспехи… Во-первых, они не закончены. Это закрытые переговоры. На поверхность выбрасывается какая-то ничтожная информация. Все, что задевает чувства и ум, это образные всплески Марии Захаровой и Псаки, которые плюются друг в друга через океан с разной подлетной скоростью, а также шутки нашего уважаемого министра иностранных дел, нашего ямщика Лаврова. И это все тоже кажется несколько странным. Весело, но не дает понять, что же там произошло или происходит.
― Александр Андреевич, если бы вам на согласование принесли те требования, которые выкатила Россия, что называется — вот то возвращение к границам 97-го года — НАТО. Вот вы, как умный человек сказали, это реалистичное вообще требование?
― Будь я главной военного ведомства НАТО?
― Нет, будь вы человеком, который со стороны России такое предлагает.
― Я думаю, что если бы я выдвинул такое предложение, я бы знал, что под этим предложением является огромный, глубинный эшелон некой реальности, которая должна возникнуть либо после отвержения этих требований либо их принятия. Поэтому я, глядя на эти требования, не впадал в примитивный раж. Многие из моих друзей даже говорят: «Путин, если он не ударит по Украине, он окажется слабаком, он потеряет свой престиж. Силовики, которые видят в нем альфа-самца, они взбунтуются, они уйдут от него». Это все такие домыслы. Просто этот ультиматум он интересен своей непреклонностью, бескопромисностью и своей непринимаемостью. Что за этим ультиматумом последует, и что преследовали наши реальные русские политики, мне трудно сказать, но что-то очень огромное, значительное. И вовсе не обязательно полет «Искандера» во Львов или Киев.
― Вы говорили, что нельзя постоянно пугать войной, иначе это оборачивается плохо. А как это может сработать? Это как «Волки! Волки!», что ли? Люди не поверят в настоящесть этой войны?
― Если происходит постоянный замах, и нет удара, то может последовать ответный удар неожиданный. Противник посмотрит на тебя и скажет: «Ты трусишка, ты блефуешь. Тебя можно бить, ломать переносицу». Кстати, Путин, как человек петербургской, ленинградской подворотни, где он наверняка знал закон шпаны ленинградской, он сказал об этом: «Замахнулся — бей!» Но мы машем кулаком своим, видите, уже 7 лет, и все еще эти замахи напоминают тренировки плечевых суставов, не больше того.
Добро пожаловать в реальность!