Одна из главных проблем Беларуси — политические заключенные. На 23 декабря только официально признаны политзаключенными 1440 человек. Эти люди страдают за решеткой, дома их ждут родственники, а офис Светланы Тихановской пытается их освободить, но безрезультатно.
Поэтому накопилось много недовольства Офисом. Некоторые говорят, что нужно договариваться на торг политзаключенными в обмен на снятие санкций с режима Лукашенко. Другие — что нет даже желания освобождать людей из заключения. А реально ли это? Что для этого было сделано, а что нет?
Еврорадио ищет ответы на эти вопросы.
“Должен быть результат. А мы даже не видим цели”
Муж политзаключенной журналистки Ирины Славниковой Александр Лойко написал письмо Офису Светланы Тихановской с просьбой начать с режимом переговоры.
— Должна быть цель, должно быть действие, должен быть результат. А мы даже не видим никакой цели, — говорит Александр. — То, что должен, на мой взгляд, сделать штаб, это обратиться к дипломатам, обратиться в первую очередь к руководству США с предложением, чтобы дипломаты снова вернулись в Беларусь и начались переговоры.
Советник Светланы Тихановской Франак Вечёрка пишет, что были сделаны многочисленные попытки добиться освобождения и любого диалога в этом вопросе.
— Определенные попытки предпринимал спецпосланник Кент Харштет во время шведского председательства в ОБСЕ. Приезжал в Минск, договаривался, и потом ничего не происходило. Ооновские чиновники (без имен) передавали списки на освобождение по гуманитарным причинам. Несколько послов европейских стран, которые продолжают работу в Минске, лично встречались с Макеем на эту тему. Представитель ПАСЕ продолжает вести коммуникацию с МИД, чтобы добиться освобождения или хотя бы запустить процесс. Швейцарский центр гуманитарного диалога в течение двух лет пытается проводить консультации в Минске по освобождению политзаключенных, но это никуда не привело.
Мы слышали, что в частных разговорах режим обещал освободить чуть ли не 300 политзаключенных в рамках анонсированной амнистии. И это бы могло приостановить введение санкций. Но время прошло — никого не освободили.
На протяжении последних десятилетий политзаключенных освобождало прежде всего давление... Возможно, пока в Минске не чувствуют, что угроза санкций достаточно сильна, чтобы идти на уступки.
“Все должны быть освобождены без условий”
На этот пост отвечает член оргкомитета по созданию партии “Разам” Иван Кравцов.
— Хочу немного поправить Франака: те механизмы были задействованы не по просьбе Офиса или Координационного совета, а являются частью работы, проводимой отдельными странами по их собственной инициативе, и международными организациями…
Что касается позиции и усилий офиса, на всех встречах, которые были в течение 2021-2022 годов, где присутствовал я или другие представители нашей команды, позиция офиса Тихановской всегда была однозначна: никаких контактов с режимом, все политзаключенные должны быть освобождены без условий, и только потом возможны переговоры, никакого торга с режимом.
В результате успехов на этом направлении практически нет, продолжает Кравцов.
— Офису как лидирующей внешнеполитической команде следует не саботировать эти процессы, а по крайней мере занять нейтральную позицию.
Так торговаться с режимом или нет?
Вечёрка задаётся вопросом, а насколько морально пытаться торговаться или освобождать только часть политзаключенных?
На это эмоционально реагирует бывшая жена политзаключенного Владимира Мацкевича Светлана Мацкевич.
— Оказывается, не освобождать политзаключенных — это ”мораль" такая. В чём мораль? Стоять, не двигаться, “информировать Запад”, пока они там не сгниют? Победы в ближайшем будущем не предвидится. Но мы стоим. А они сидят. Ждать и ссылаться на то, что сам Л. не идет на переговоры, при этом утверждать, что мы не будем играть по его правилам. Это мораль? Это двоемыслие! Ты играешь по его правилам! Или у меня что-то с логикой?
Причем вносится сразу негативный контекст и устрашение в альтернативный сценарий через название — “торг” политзаключенным... Вообще я поняла одно: не будут они ничего делать. Не знают как. И не хотят, наверное.
Не дает моральной оценки торгу политзаключенными аналитик Европейского совета по международным отношениям (ECFR), бывший сотрудник МИД Беларуси Павел Слюнькин. Но эффективность этого процесса ставит под большое сомнение. Во-первых, потому, что Лукашенко не чувствует, что может получить за это достаточно большие бенефиты. Во-вторых, нет гарантий, что ГУБОПиК не насобирает других политзаключенных чуть ли не в день освобождения тех, кто сейчас за решеткой.
— Сколько продлится, что политзаключенных нет? Три часа? Сколько репрессий не будет?.. Раньше репрессии выполняли функцию охранять "красные черты". Сейчас преобразование белорусского режима идет совсем в другое направление. Репрессии стали формой жизни. То есть без них он не способен существовать. Критика белорусских властей стала нелегальной. И это новая форма, в которую трансформировался белорусский режим, — резюмирует Павел Слюнькин.
Добро пожаловать в реальность!