Мир профессиональных политиков постсовка суров. Мы убеждаем друг друга в том, что войны не будет, апеллируя к тому, что у Путинского окружения в Европе семьи, дети и активы, что Россия просто не потянет сейчас войну, что задираясь со Штатами они вообще не это имели в виду, пишет популярный блогер, писательница Евгения Пастернак.
Но при этом мы все держим в голове, что такие мелочи, как человеческие жертвы, разруха и прочие побочные действия войны их вообще не волнуют. Мы все понимаем, что это не аргумент. И любой из елбасов развяжет любую войну, если он будет думать, что это поможет удержаться у власти.
Надежда на самом деле только на экономическую систему противовесов, которую может создать цивилизованный мир. И я начинаю бояться, что Штаты, троля и подначивая, не понимают глубину пропасти между реальностью и пониманием этой реальности в голове отдельно взятых людей.
Штаты разошлись, сообщили, что не собираются идти на уступки России в вопросах безопасности и готовы направить в Европу до 8,5 тысячи военнослужащих.
И могут не понимать, что когда человек хочет удержаться у власти любой ценой, «любая цена» — это не фигура речи, это реально любая цена.
Люди поделились на три лагеря. Алармисты выкладывают в сеть надцатый план наступления Путина на Украину в ближайшие десять, девять, восемь... дней. И заодно кричат об оккупации Беларуси российскими войсками.
Оптимисты доказывают друг другу, что войны не будет. Точно не будет, потому что…
Реалисты замерли. Потому что, с одной стороны, конечно, войны не будет, потому что она абсолютно точно никому не нужна. Но с другой стороны, есть один персонаж, который готов на все, чтобы от него отвлеклись. И этому персонажу лично я не доверяю. Это я очень мягко.
Остается надеяться на лучшее, и на то, что нормальные люди в политике существуют, и они не поддадутся на провокации.
Просто две новости рядом:
Еще один российский эшелон с военными и техникой прибыл под Барановичи. Лукашенко заявил, что не хочет «никакой войнушки». Л — логика.
«Беларуськалий» во вторник сообщил, что собирается требовать возмещение убытков из-за расторжения договора с Литовской железной дорогой. За все. Но в какой суд собирается обращаться, не сказал.
А Лукашенко предложил подумать над тем, чтоб каждый белорус знал свой язык, поручил провести тысячи мероприятий в год исторической памяти. Но при этом сообщил, что ВКЛ — это наше государство, в отличие от Речи Посполитой, там была оккупация.
Я боюсь, перед организаторами в год исторической памяти стоит задача со звездочкой. ВКЛ можно, Речь Посполитая нельзя, БЧБ нельзя, но белорусский язык уже можно. И это только январь. Еще даже не весеннее обострение.
Добро пожаловать в реальность!