Пресс-служба Александра Лукашенко сообщает о телефонном разговоре с президентом Израиля Ицхаком Герцогом. О чем они могли разговаривать? Каковы на сегодня взаимоотношения двух стран?
На эти вопросы Филина ответил политический обозреватель и историк Александр Фридман.
— Пока конкретики очень мало. Двусторонные отношения, гуманитарные вопросы. Могла ли речь идти о судьбе израильской юристки Майи Райтен-Столь, задержанной в ноябре в минском аэропорту за провоз марихуаны?
— Да, я думаю, что эта история связана прежде всего с ней. Но я бы выделил несколько аспектов. Пока что с белорусской стороны тиражируется сообщение «Пула первого». С израильской стороны сообщений нет и, скорее всего, не будет.
В Израиле вообще нет практики публично озвучивать такие вещи. Тем более, что разговор с Лукашенко — это не то медийное событие, которое Израилю хотелось бы афишировать.
В белорусском сообщении довольно много места уделено корням президента Герцога. Это достаточно смешно, так как и сам Ицхак Герцог, и его жена родились в Израиле, прямых белорусских корней у них нет.
Если брать самого президента Израиля, то его дед родился на территории, которая когда-то относилась к черте оседлости. Это польский город Ломжа, который к теперешней Беларуси не имеет никакого отношения. То есть, белорусская сторона даже не позаботилась о том, чтобы собрать достоверную информацию о Герцоге и его супруге.
Если мы говорим о взаимодействии двух стран, то это абсолютно обтекаемая формулировка, которая имеет мало общего с реальностью. В Израиле президент исполняет репрезентативные функции. Формально он глава государства, но оперативным управлением страной занимается правительство и премьер-министр.
Если бы кто-то собирался обсуждать с Лукашенко что-то серьезное в сфере двусторонних отношений, ему бы позвонил либо премьер-министр Нафтали Бенет, либо глава МИД Яир Лапид. Но они этого не сдалали, так как им это было явно не с руки.
Ключевое в белорусском сообщении — гуманитарные вопросы. История адвоката Майи Райтен-Столь — скорее всего это и есть тот вопрос, который обсуждался.
Я могу себе представить, что возможно затрагивалась также тема закона о геноциде белорусского народа. Очень спорного закона, особенно с израильской стороны: ни Холокост, ни еврейские жертвы в нем не упоминаются.
Не исключено, что могла идти речь о деле Дмитрия Плащинского, политзаключенного, которого задержали несколько недель назад. Насколько я знаю, у него два паспорта — белорусский и израильский.
Но, как мне кажется, основное — это дело адвоката. И сейчас главный вопрос в том, выпустят ее или нет. Почему эта история интересна? Параллельно примерно такая же дискуссия велась и в Швейцарии. Вопрос об освобождении Наталии Херше.
Там также были вопросы, почему швейцарский президент не звонит Лукашенко. Вышла ли бы она на свободу после такого звонка?
Но там все упирается в то, что Херше не хочет писать прошение о помиловании. А это условие белорусской стороны.
И что бы было, если бы звонок состоялся, и с Лукашенко удалось бы договориться, а Херше при этом отказалась писать прошение? А она человек принципиальный и, скорее всего, ничего не подпишет.
Звонить Лукашенко и так не очень приятно, учитывая его репутацию. А еще и ничего не добиться при этом, это еще хуже.
Сейчас нужно обождать и посмотреть, что из этого разговора получится. Прошение адвокат, думаю, напишет, главное для нее — выйти из белорусской тюрьмы.
Разумным для белорусских властей было бы освободить гражданку Израиля. Тем самым Лукашенко мог бы сказать: смотрите — вы со мной поговорили и добились цели, человек вышел на свободу.
Если она не выйдет и разговор закончится ничем, то желающих поговорить с Лукашенко будет еще меньше.
— Для общей картины: как можно охарактеризовать сегодняшние отношения между Беларусью и Израилем? Какое место занимает наша страна в израильской внешней политике?
— Беларусь не входит в число важных государств в Восточной Европе с израильской точки зрения. Поэтому белорусской темой израильский МИД практически не занимается, если не возникает каких-то острых вопросов. Они возникают, но не так уж часто.
Основные моменты — это конечно же инциденты с израильскими гражданами, тема отношения к Холокосту и антисемитизм в Беларуси. Потому что и в государственной пропаганде нередко появляются заявления откровенно антисемитского характера, а жерт Холокоста объявляют «жертвами геноцида белорусского народа». Да и сам Лукашенко сделал 3 июля на Кургане славы заявление, которое в Израиле расценили как антисемитское, а МИД этой страны назвал его «неприемлемым».
Внутриполитические события в Беларуси израильское руководство в основном не интересуют. Это особенность израильской внешней политики, которая коренным образом отличается от европейской или американской.
Израиль интересует главным образом то, что касается страны непосредственно. Общие вопросы нарушения прав человека не особо его интересует. Поэтому Израиль не реагировал на итоги выборов в Беларуси, на рост количества политзаключенных, и не присоединился к санкциям.
Здесь нет ничего личного к Беларуси, это общие особенности внешней политики Израиля. Если бы не было этой истории с адвокатом, которую израильская сторона хочет вытянуть, как свою гражданку, то никаких бы звонков, скорее всего, и не было.
Есть еще один аспект. Мы сейчас говорили о государственной политике. Но нужно сказать и об израильских СМИ, которые много пишут и критикуют белорусские власти. Также в Израиле есть движение поддержки и солидарности с Беларусью, люди, которые устраивают акции. Это достаточно многоплановая история.
Добро пожаловать в реальность!