Анатолий Котов, бывший сотрудник Администрации президента Беларуси, уволившийся во время прошлогодних протестов, прокомментировал телеканалу «Настоящее время» телефонные разговоры Меркель и Лукашенко, а также сказал, о чем, по его мнению, Евросоюз может договариваться с последним.
– Лукашенко требует признания его президентом и снятия санкций, а Меркель (или Европа в лице Меркель) требует вернуть мигрантов обратно на родину или дать им статус беженцев в Беларуси, ну а пока чтобы им было тепло хотя бы, чтобы они не замерзли. А кто на какие уступки, по вашему мнению, может пойти?
– Ну, собственно говоря, Европа обозначила, что никаких уступок в плане начала торга, начала диалога, начала признания они не собираются делать. И если внимательно прочитать заключительную часть сообщения о разговоре [Меркель с Лукашенко 17 ноября], там черным по белому по-немецки написано: «Мы продолжим контакты по теме миграции», и на этом точка. То есть ни по каким темам Ангела Меркель, Жозеп Боррель не планируют общаться. Локальный кризис и не более того. И то из соображений гуманизма.
- Если Европа не готова идти на уступки, почему тогда Лукашенко должен идти на уступки? Просто боясь очередного пакета санкций? Может, тогда уступкой будет непринятие новых санкций?
– На самом деле пятый пакет санкций, который будет опубликован на днях, он является ответом на те действия, которые были совершены несколько месяцев назад. И тут никаких оснований для уступок со стороны Европейского Союза не просматривается. В Европейском Союзе прекрасно понимают, что начинать торг через миграционную проблему абсолютно бесперспективно, так как появится другая проблема. Сегодня уже пообещали проблему с наркотиками, которые будут трафиком через Беларусь в Европу поступать. Ну вот -закончится миграционный кризис, начнется наркотический. Не решается проблема вообще никак, если вычленить отдельный ее аспект. Мигранты, наркотики. Это не решает проблему политзаключенных, это не решает проблему возникновения таких кризисов в дальнейшем, абсолютно. И в Европе это прекрасно понимают. Поэтому сам по себе звонок можно рассматривать как поблажку и уступку.
– Но на эти снисхождение и уступки подтолкнул вот этот кризис?
– Подтолкнуло бедственное положение людей, которых используют в качестве инструмента гибридных действий в отношении Европейского Союза. Не останавливаясь на том, какими мотивами они руководствовались, приезжая на границу Польши, Литвы, Латвии и Беларуси, они все равно люди и заслуживают человеческого отношения, более-менее комфортных условий и права на жизнь.
– Я просто не могу понять, что должно заставить Лукашенко отступить? Само наличие этого звонка?
– Отступить может заставить только жесткая позиция Европейского Союза.
– Угроза шестого пакета санкций?
– Угроза шестого пакета санкций; демонстрация того, что миграционная атака на восточные рубежи Европейского Союза провалилась. План не сработал. Выстрелов на границе, как бы кому в Минске ни хотелось, с польской, литовской или какой-то другой стороны не прозвучало. То есть не было того, что можно было бы квалифицировать как акт агрессии. Хотя об этом уже месяц говорится в Минске от официальных лиц до самых разных государственных или окологосударственных медиа. Что все идет к тому, что там начнут стрелять или уже стреляют поверх голов и так далее и тому подобному. Но все это разбилось о достаточно жесткую позицию: никого не пускать, реагировать на все крайне сдержанно. Поэтому атака провалилась и надо этот кризис как-то отмотать назад.
Добро пожаловать в реальность!