Искусственный праздник "День народного единства", введенный по необходимости нынешней политической конъюнктуры, показывает, что режиму не хватает позитивных политических нарративов, пишет Валерий Карбалевич на Свободе.
Изначально логика властей была понятна. Кроме репрессий, нужно предложить обществу или хотя бы только своим сторонникам какую-то мобилизующую идею. Ведь мобилизовать людей только на идейной основе ненависти к протестующим и на необходимости сохранить власть в руках Лукашенко — это как-то узко, примитивно.
Нужен был какой-то положительный образ. И тут оказалось, что фантазия придворных идеологов не очень богата. Она свелась к тому, что позитивный образ нужно искать в истории. То есть предложить народу смотреть не вперед, потому что сами власти понимают, что там ничего радостного не видно, а назад. Что само по себе очень знаменательно.
В итоге придумали два нарратива, которые вряд ли можно считать новыми. Первое - это тема фашистского геноцида белорусского народа во время Второй мировой войны. И второе направление - освобождение белорусов от притеснения Польши в 1939 году. Власти почему-то решили, что если рассказать народу об этих событиях, то люди сразу полюбят Лукашенко.
На чем основываются такие представления, что исторические события в сегодняшнюю информационную эпоху могут стать мобилизующим фактором, сказать трудно. Но они всячески пропагандируются государственными медиа как средство вернуть доверие общества к власти. Возможно, сработал российский опыт, где тема победы СССР в Великой Отечественной войне стала сильным идеологическим фундаментом политики имперского реванша.
Однако в нашем случае в самих темах, исторических событиях, которые были взяты для идеологической мобилизации, заложено противоречие. Лукашенко, рассуждая о празднике "День народного единства" 17 сентября, говорил, что, мол, раньше мы еще с советских времен стеснялись праздновать этот день объединения Западной и Восточной Беларуси, потому что боялись кого-то обидеть. Имелось в виду - Польшу, ведь эта страна была союзником СССР, частью социалистического лагеря.
Но в СССР стеснялись не только этого. Дело в том, что акцентировать внимание на событиях 17 сентября 1939 года было опасно еще по одной причине. Это невольно напоминало о неприятном обстоятельстве: почти два года, с 1939 по 1941, СССР и фашистская Германия были союзниками. Советская, а также сегодняшняя белорусская и российская историография всячески замалчивала и умалчивает этот факт.
А вот Лукашенко считает, что пришло время перестать стесняться. В итоге получается парадокс. Идею восстановления исторической памяти о нацистском геноциде и идее освобождения Западной Беларуси в союзе с этими самыми нацистами, которые как раз и устроили этот геноцид через два года, пытаются совместить. Получается странный симбиоз.
Этот парадокс ситуации тем больше, что праздник народного единства происходит в момент наибольшего в новейшей истории Беларуси общественного раскола. Поэтому между официальной риторикой и реальностью существует настоящая пропасть.
Добро пожаловать в реальность!