В день начала суда над Максимом знаком и Марией Колесниковой французское издание Le Courrier d'Europe centrale и бельгийское La Libre Belgique опубликовали интервью, которое Максим Знак дал из заключения.
- Каковы ваши условия содержания? К чему вы смогли привыкнуть?
- Конечно, условия содержания сейчас лучше, но я точно знаю, что они могут ухудшиться в любой момент. Человек привыкает ко всему, а у белорусов привыкание к трудностям считается национальной особенностью.
В некотором смысле я привык к задержанию, и дни идут, наполненные деятельностью, которая может показаться обычному человеку очень странной. Я пытаюсь отмечать эти абсурдные и трагикомические моменты.
Если подумать, есть некоторые вещи, к которым просто нельзя привыкнуть. Например, невозможность получить определенные мелочи, например, кефир, колу, бананы, малину, точилку для карандашей... Иногда отсутствует что-то абстрактное, чего я раньше не оценивал и даже не замечал. Кроме очевидных вещей, которых, возможно, не хватает, самым трудным для меня было привыкнуть к отсутствию темноты и одиночества.
Хорошо, что мы - те, кто в такой же ситуации, как и я, — не привыкаем к этому полностью. Потому что привыкнуть к этому означает принять навязанную мысль: вы заслуживаете этого, вы преступники, и ничего страшного нет в том, что вы не можете сделать большую часть того, что могут сделать нормальные люди. Но мы не согласны, просто не привыкаем.
- Вы сами юрист. Какую роль вы играете в своем собственном судебном деле?
- К сожалению, одного из моих адвокатов Сергея Зикрацкого лишили лицензии. Мою защиту обеспечивают специалисты в Уголовном кодексе - Дмитрий Лаевский и Евгений Пыльченко — что не моя специальность. Юрист Надежда Знак помогает объединить защиту, внимательно относиться к каждой детали дела, ищет полезные капли информации в океане данных. Мои адвокаты фантастические! Наблюдая за делом извне, легче вести защиту, оставаться беспристрастным и, следовательно, лучше понимать, как можно интерпретировать документы в суде.
Но я не чужой в своем деле: вы не можете себе представить, с каким энтузиазмом готов работать адвокат, когда впервые за девять месяцев он получит возможность заниматься тем, что любит, и вся твоя жизнь, твоя дальнейшая жизнь - без преувеличения! - зависит от результата.
Я очень внимательно отношусь к своему делу. Все время в течение месяца я ежедневно читал папки, делал заметки, рисовал диаграммы и показывал доказательства несоответствия обвинению фактам.
Иногда мне говорят, что надеяться на беспристрастный процесс или даже на правовую основу дела — наивно. Однако на протяжении всей избирательной кампании мы постоянно использовали юридические возможности для защиты своих прав, и я, конечно, на этот раз тоже их не пропущу.
- Сожалеете ли вы, что присоединились к команде кандидата Виктора Бабарико на президентских выборах 2020 года?
- Я не хотел бы, чтобы мои слова «я ни о чем не жалею» звучали как бравада, поэтому я постараюсь объяснить прагматично. В жизни для того, чтобы в нашем настроении, этом эмоциональном коктейле, преобладали удовольствие и осознание того, что сделал хорошо, а не сожаление и угнетенность, достаточно действовать прилично и ради блага. Год назад я много работал ради добра и на основании закона. Поэтому у меня чистая совесть по поводу достоинства моих действий.
Но отойдем от эмоций ради логики. Сегодня как юрист я знаю, так как пережил сам, что произошло и чего не произошло во время избирательной кампании 2020 года. Проблемы, с которыми мы столкнулись, были глобальными, и они важны для всех членов общества.
Если метафорически задать себе вопрос: стоит ли жалеть, что ты пошел в подвал и обнаружил пожар, лучше ли никогда не открывать двери и жить в спокойном неведении? Это не лучше, конечно. Я об этом не жалею.
- Были ли вы готовы к последствиям своей ангажированности?
- 8 тысяч человек, которые подписались в мае 2020 года, чтобы присоединиться к инициативе Виктора Бабарико, в том числе и я, теоретически допускали возможность негативных последствий. Но вряд ли кто мог предсказать масштабы и ассиметрию репрессий. Добровольцев в штабе нельзя считать комбатантами или революционерами. Мы просто пришли, чтобы участвовать в избирательной кампании с помощью законных методов и средств, так как в стране были объявлены выборы, и принять участие мог каждый. Как и в случае с огнем, спрятанным в подвале, хорошо, что мы все обнаружили, и что дальше иллюзий нет. Это хорошо, но чрезвычайно разочаровывает как тех, кто поддался давлению, так и тех, кто оказался в спирали падения, кто давно уже достиг дна и, кажется, продолжает падать.
- Как вы думаете, что должны сделать международные субъекты, чтобы повлиять на ситуацию в Беларуси?
- Уже несколько месяцев у меня нет доступа к полной информации о том, что происходит в Беларуси мире, поэтому я не могу комментировать, а скорее догадываться. Мне кажется, что главное при выборе действовать - помнить, кто окончательный бенефициар любой помощи, что во всех действиях, которые должны делать сами белорусы, они являются целью, а не средством. Как ни странно, 2021 год объявлен годом национального единства в Беларуси. Так что даже маленькие шаги к консенсусу, возвращению к закону и к истине - это уже много. Я не знаю, есть ли способ начать конструктивный диалог, а не имитационный диалог, смешанный с насилием. Но я думаю, что каждый день мы отдаляемся от того места, где должен был начаться наш путь к нормальности.
Добро пожаловать в реальность!