Популярную мысль белорусской общественности о том, что Путин в августе поддержал Лукашенко только потому, что испугался повторения белорусского сценария в России, не поддерживает политолог Артем Шрайбман.
- Главная причина в том, что Владимир Путин очень консервативный и инертный человек, он не любит непонятное, улица — это непонятное, Лукашенко он знает, несмотря на сложную историю отношений, Лукашенко ему ментально ближе — они оба вышли из Советского Союза, и оба используют похожие методы управления. То есть Путин предпочел просто понятный себе вариант, наименьшее зло.
С Лукашенко общаться сложно, но Путин хотя бы знает, чего от него ожидать, а от протестующих — не знает. Кроме того, есть серьезная «ошпаренность» украинским кейсом: в любых протестах на постсоветском пространстве, особенно в Восточной Европе, где рядом есть западные страны, всегда во всех протестах видят «руку Запада». Поэтому в принципе выбор был достаточно очевиден, Лукашенко быстро занял пророссийскую позицию, а лидеры оппозиции оказались в Варшаве и Вильнюсе, что тоже не добавило им авторитета в глазах Путина.
Предполагать, что Лукашенко настолько важен для Путина, чтобы прямо держаться за него, как за какой-то свой талисман, тоже довольно ошибочно. Но любая конфронтация Запада с Россией сегодня, углубление этой конфронтации, усиливает в России эту репрессивную линию, усиливает закручивание гаек, консервацию режима, и, соответственно, силовики начинают играть все большую роль в принятии решений, а не те, кто выступает за разморозку отношений с Западом.
И поэтому спираль эскалации отношений Запада и России идет к тому, что в Кремле склонны, скорее, принимать решения, исходя из геополитической логики: то есть аргумент Лукашенко, что «я ваш последний союзник, а если не я, придет прозападная оппозиция», в такой ситуации для Путина и его окружения более значим, чем если отношения между Россией и Западом были бы нормальными. Условно говоря, какие-то сделки между Россией и Западом по белорусскому вопросу — какие-то договоренности по устранению Лукашенко — становятся менее вероятны от того, что у России и Запада обрываются контакты и вводятся новые санкции. Поэтому можно сказать, что давление на Путина, давление на Россию — санкции, которые не приводят к коллапсу российского режима, но делают его более «колючим», «ершистым» — это все на руку Лукашенко, потому что это помещает их с Путиным в одну лодку, — считает Артем Шрайбман.
Добро пожаловать в реальность!