Что изменилось в позиции Кремля, и почему из уст его представителей исчезла критика ситуации с правами человека в Беларуси, корреспондент Euramost узнал у Юрия Джибладзе, президента Центра развития демократии и прав человека, члена Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при Президенте РФ.
— Всего лишь несколько месяцев назад мы были свидетелями достаточно острой реакции Кремля на происходящее в Беларуси в области прав человека. Но в последние недели риторика изменилась, и мы уже слышали негативные отзывы российского чиновника на доклад ООН по правам человека в нашей стране. Это случайность или свидетельство изменившегося отношения Москвы к происходящему в Беларуси?
— То, что происходило в первой половине 2011 года, было действительно необычно для российских властей. Обычно если критика в отношении проблем в области прав человека и произносится российскими властями, то, как правило, это делается в ответ на критику со стороны стран Запада. Мол, а у вас демонстрации в Лондоне разгоняли жестоко или – меньшинства в странах Балтии притесняют… И впервые кризисная ситуация, которая сложилась в Беларуси, вызвала целую череду в течение месяцев необычных для российских властей заявлений. Они были не сравнимы по жёсткости оценок с заявлениями международных организаций, но даже это было необычно и мы, те, правозащитники, кто вовлечён в ситуацию в Беларуси, старались это использовать для дела.
В то же время нужно понимать, что такая перемена в позиции России была вызвана внезапно изменившимися идеологическими или ценностными убеждениями российского руководства. Понятно, что это носила практический характер, связанный с напряжением в отношениях Россией и руководством Беларуси в тот период. Российские власти заинтересованы в том, что бы Беларусь всё больше втягивалась в то, что они называют интеграционными процессами, в усилении политического и экономического влияния на Беларусь. И мы помним недавние слова сегодняшнего премьера и, по-видимому, будущего президента России, Владимира Путина о том, что было бы здорово, если бы Беларусь вообще вошла в состав Российской Федерации. Такие желания они даже не скрывают. Но в современном мире такое вряд ли возможно путём экспансии или повторения Грузинской войны 2008 года.
Поэтому, речь идёт о сложной политике давления и каких-то пряников: предоставления кредитов под определённые условия. Что, собственно, и произошло в начале лета, когда было принято решение о предоставлении кредита ЕврАзЭС. На условиях приватизации. Но все понимают, что речь идёт о доступе российских кампаний к процессам приватизации. Причём, за меньшую цену, чем объявляет Лукашенко.
И в последние недели мы не видим заявлений со стороны российского МИДа в отношении ситуации в Беларуси. Даже тех, относительно международных мерок нерезких заявлений.
— И с чем это, на ваш взгляд, может быть связано?
— Мы предполагаем, что Лукашенко в своей многолетней и, к сожалению, успешной политике лавирования между Европейским союзом и Россией, запугивания их уходом «к другому», сделал несколько шагов навстречу российским интеграционным процессам. В рамках Таможенного союза, Единого экономического пространства и так далее. А может есть и какой-то прогресс в переговорах о приобретении контрольных пакетов акций белорусских предприятий. Мы знаем, что многие кампании, подталкиваемые российскими властями, интересуются и второй половиной «Белтрансгаза», и «Беларуськалием», и активами МАЗа, и нефтеперерабатывающими предприятиями. Но точно известно, что Путин объявил о так называемом понижающем интеграционном коэффициенте в цене на российский газ. Что похоже на один из российских пряников, предложенных на ближайший год.
А если всё это ещё и наложить реальность возвращения Путина на должность президента на 6, а то и на 12 лет, то можно довольно уверенно говорить, что какого-то поворота в российской политике по отношению к Беларуси, который бы работал на ценности, на демократию и верховенства права не будет. Как и действий, направленных на то, что бы между Россией и Европой появилось действительно независимое демократическое государство со стабильным и предсказуемым руководством. Будут продолжаться активные действия по втягиванию Беларуси в российскую орбиту влияния. Это сложный, многоступенчатый торг. И, похоже, что Россия отложила решение «белорусского вопроса» до президентских выборов в России в марте 2012 года. А после марта, видимо, будет активизация действий.
— То есть, та же критика доклада ООН была подготовлена заранее?
— Не думаю. Но российские чиновники всех уровней весьма успешны в улавливании сигналов сверху в рамках управляемой демократии. А, зная ориентацию и взгляды нашего «национального лидера», определённого на днях «тандемом», чиновники вполне могли самостоятельно сделать выводы о том, какой риторики сейчас придерживаться на международном уровне.
— Вы сказали, что решение «белорусского вопроса» отложат в Кремле до марта. А что будет потом?
— Ближайшие месяцы будут определяющими в плане перспектив белорусского общества и государства. Экономическая ситуация в Беларуси хуже, чем когда бы то ни было. Кризис сильно ударил и по бюджету, и по доходам людей, которые упали в 2,5 раза. Но дело ещё и в том, что обязательным условием стабильности белорусской системы, построенной за 18 лет Лукашенко, является внешняя поддержка. Без кредитов эта экономика выжить не может. Которая, к тому, ещё и сильно коррумпирована. И если Лукашенко удастся набрать кредитов, то это позволит ему протянуть либо да начала процесса приватизации, либо до поступления кредита от МВФ. Который сегодня кажется нереальным из-за твёрдой позиции США и некоторых стран Европы, но может стать реальным завтра – когда часть европейских политиков радостно согласится на игру «освобождение политзаключённых в обмен на кредиты». Это было бы крайне прискорбным развитием событий ибо законсервировало бы режим ещё на долгое время. И шанс для системных изменений в области прав человека будет упущен. Поэтому, не будем загадывать о том, что будет после марта – ближайшие месяцы будут решающими.
Василь СЛУШНЫ
Добро пожаловать в реальность!