Дубинками по народовластию

Жесткие репрессии, предпринятые после 19 декабря, заменяются полицейским террором против политических активистов. Все это напоминает сценарий гражданской войны.

А война не может считаться завершенной без убедительной демонстрации полного торжества победителей. Но полное уничтожение всякой политической инициативы играет против интересов самой власти.

 

Говорят, революцию труднее начать на Западе, а завершить - на Востоке. В связи с этим кто-то из писателей нарисовал образ Великого Октября. Мол, балтийским матросам трудно было отыскать неохраняемый вход в Зимний дворец, а найти выход они смогли только через 7 десятилетий. Когда явили миру просветленные многолетним недоеданием покаянные физиономии. И заявили, что отныне признают общечеловеческие ценности. Очень простые по своей сути: не укради, не убий, не возжелай:

Из спасителей душ - в менеджеры

До этого момента считалось, что можно наплевать "на забабоны". В преодолении табу виделся источник нравственного освобождения. Мол, это делают все, но втихомолку, грешат и после каются, а мы будем творить открыто.

Но настали новые времена - все-таки пришлось покаяться. По крайней мере, сделать вид. Это было несложно. К тому времени марксизм окончательно исчерпал себя. Соответственно, члены партии перестали быть коммунистами, сбросили с плеч невыносимо тяжкую миссию по окончательно справедливому устройству мира и превратились в менеджеров. Власть над душами ушла в прошлое, но осталась исключительная возможность распоряжаться материальными ресурсами.

 

Для кого-то крах системы оказался величайшей, в том числе и личной, катастрофой. Для кого-то - прекрасным мгновением, которое хотелось растянуть на всю оставшуюся жизнь. А возможно, продлить и на время после жизни. Дети растут, внуки. Как известно, большевики были прагматиками. Очень опасными, поскольку масштаб поставленной цели допускал и требовал для ее достижения применения любых средств.

Дикари и законы

Прагматизм западного человека рационален. Ни одно решение не может быть принято, если достигаемый сиюминутный успех угрожает непредсказуемыми последствиями.

Разумеется, никому никогда не удавалось формализовать жизнь настолько, чтобы исключить из нее всякие риски. Но в целом к этому стремится каждый, и в результате незаметных постороннему ежечасных усилий возникает современное западное общество.

 

Внешне очень привлекательное, успешно решающее вопросы уровня и качества жизни, демократическое и какое-то немыслимое в области прав всякого отдельно взятого человека. Что говорить - более гуманное к кошкам и собакам, чем наш кондуктор к безбилетнику.

 

Общество, в котором закон очень многое каждому позволяет, но одновременно вынуждает каждого исполнять закон.

 

К слову, отношение к соблюдению закона отличает цивилизованное общество от нецивилизованного. Поэтому все мы в наших постсоветских странах были разными (в том числе и по отношению к госсобственности, наличию собственной - чисто классовый раздел), но большинству явно не хотелось больше слыть дикарями. А к ним отношение такое: по всему миру собирают завалявшиеся на складах съестные припасы, не дают с голоду помереть. И только.

 

А на большее - не рассчитывай. Приедут, посмотрят, похвалят, высоко оценят, а инвестировать не хотят. Наши им конфиденциально шепчут, что на самом верху согласовано: прибыли высокие, можно вывозить без всякой опаски. Если немного поделиться с завхозом. А они и понять ничего не могут. Говорят, нужны законные гарантии.

Конституцию приняли, большей радости не знали

Так на постсоветском пространстве стали сочинять Конституции. На тот период, который пришелся после краха прежнего строя, - на переходный период. Предполагалось, что переходить будем на более высокую ступень (!) - к капитализму, к буржуазно-демократическому и рыночному социальному обустройству.

Как пишут в поздравительных открытках: жил бы ты долго и не хворал! Поздравляющие практически никогда не ошибаются. Знают, что от них ждут. За малым исключением, все постсоветские Конституции походили одна на другую как две капли воды. То есть обещали, что переходный этап будет долгим и трудным, но тяготы искупятся благодаря установлению сильной власти. Не менее авторитетной, чем прежняя. Но абсолютно новой по содержанию и форме.

 

Старый прием всех демагогов. Например, наша Конституция торжественно объявляет РБ демократическим социальным правовым государством. Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства. Государство и гражданин ответственны друг перед другом. Государство создает гражданину условия, а гражданин исполняет Конституцию.

 

То есть с точки зрения нравственно-правовой государство и гражданин объявляются равновеликими, но гражданин выше. Чиновники, падите ниц, встаньте на колени - пред вами человек, высшая ценность, ради которой все затеи.

Вот такая картина маслом. Сначала посоветуйся с гражданином. Даст "добро" - действуй.

 

Жить, как скажут

 

Одна закавыка. Законодатель дал гражданину полный набор прав и свобод, но фактически лишил его права собственности. Не только недра, воды, леса отнесены в исключительную собственность государства, но и земли сельскохозяйственного назначения. Кроме этих безусловных прав, существуют специфические, с помощью которых государство может обратить в собственность другие объекты, а также закрепить за собой исключительное право на отдельные виды деятельности.

Особенно впечатляет непреклонная решимость закрепить в собственности государства земли сельскохозяйственного назначения. Эдакая основательность, демонстрируемая на пустом месте.

На самом деле более века назад, когда 90% населения было сельским, когда его численность (почти по Мальтусу) росла едва ли не в геометрической прогрессии, земельный вопрос был главным вопросом жизни общества. Теперь же это не вопрос вовсе. Ни один выделяемый в Беларуси для производственных целей участок не стоит дороже визы соответствующего чиновника. То есть земля дешевая, поскольку по-прежнему бесхозная, а подпись чиновника в буквальном смысле стоит дороже денег.

Даже богатым странам не по карману такие чиновники, а у нас - в самый раз.

Вы не забыли еще, что человек, гражданин есть высшая ценность и цель. Но только в метафизическом смысле. В быту, в повседневной хозяйственной и прочей деятельности он "свободен" жить так, как скажут. Бедным ли, богатым ли, но всегда зависимым от юридического и фактического владельца твоей собственности. Материальной основы независимости.

Отсюда трудности с формированием структур гражданского общества. Нет средств, нет помещений, нет спонсоров, нет достаточных сбережений, которые можно было бы потратить на общественные цели, нет гарантии, что вложенные в общее дело средства не будут экспроприированы. Компьютеры, для многих, как говорил небезызвестный Шпак, нажитые непосильным трудом, моментально изымаются при любом обыске.

 

Идеология прекрасного момента

 

Очевидно, такие коллизии предвидел законодатель, поэтому он непрестанно напоминает, что государство у нас демократическое. А демократия осуществляется на основе многообразия политических институтов, идеологий и мнений. Что идеология политических партий, религиозных или иных общественных объединений, социальных групп не может устанавливаться в качестве обязательной для граждан.

 

На наш взгляд, многие другие сентенции нуждаются в пространной интерпретации. Тут же - полная ясность. Ни один политический институт, в том числе ни один государственный, ни одна социальная группа, в том числе и осуществляющая в данный момент государственную власть, не может навязывать обществу свою идеологию. То есть ни одна идеология не может выдаваться за государственную, поскольку неизбежно искажает действительность в угоду своим интересам и представлениям.

 

Кто, например, помнит, что еще несколько лет назад в качестве государственной идеологии использовался так называемый рыночный социализм? Теперь идеологическая "вертикаль" старается не вспоминать.

Что касается интересов, то секрета никакого нет. Группа, которая осуществляет власть, стремится продлить этот прекрасный для нее момент до бесконечности.

 

Как говаривали раньше: истина, доказанная практикой.

 

С одной стороны, вполне очевидна причина, по которой в Беларуси проваливались все попытки навязать обществу единую идеологию. С другой - непонятно, почему эту неразрешимую задачу пробует решить множество хорошо оплачиваемых людей. В-третьих, постыдно, что во всех учебных заведениях изучение несуществующего предмета является обязательным для всех.

Дубинками по народовластию

 

Единственной объединяющей народ, общество и государство идеологией является Конституция. Об этом со всей определенностью сказано в преамбуле:

 

"Мы, народ Республики Беларусь (Беларуси), исходя из ответственности за настоящее и будущее Беларуси, сознавая себя полноправным субъектом мирового сообщества и подтверждая свою приверженность общечеловеческим ценностям, основываясь на своем неотъемлемом праве на самоопределение, опираясь на многовековую историю развития белорусской государственности, стремясь утвердить права и свободы каждого гражданина Республики Беларусь, желая обеспечить гражданское согласие, незыблемые устои народовластия и правового государства, принимаем настоящую Конституцию - Основной Закон Республики Беларусь".

 

Исчерпывающая формула, включающая в себя всю историю нравственно-правового развития человечества. В ней присутствует видоизмененная веками социального бытия родоплеменная максима: око за око, зуб за зуб. В смысле требования адекватного преступлению наказания. Но и "золотое правило нравственности": поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой.

 

Это нормы практического свойства. Если на площадь вышли люди, скандирующие лозунг "Жыве Беларусь!", то их ни в коем случае нельзя бить дубинками. Потому что лозунг сам по себе конституционен. Если он кажется антиправительственным, то это беда правительства, которое принимает в милицию безграмотных людей.

 

Ситуация непростая и не сводится к вопросу, кто кому сделал провокацию, у кого нервы не выдержали, кто превысил меру самозащиты и прочим вещам, которыми сейчас занимаются следственные органы. Все гораздо серьезнее. С самых первых дней пребывания у власти Александр Лукашенко демонстрирует полное нежелание обеспечить полный (без изъятий) конституционный порядок в стране, недвусмысленно изложенный в статьях этого основополагающего для общества и государства документа.

 

В последние годы он и не может этого сделать. Ему не удается даже убедительная демонстрация усилий по поддержанию такого порядка.

 

Оставим без комментария места в тексте Конституции, которые содержат намеки на систему сдержек и противовесов в структуре государственной власти, о верховенстве права, о юридическом бессилии правовых актов, противоречащих Конституции, о признании приоритета общепризнанных принципов международного права, в соответствие с которыми приводится белорусское законодательство.

 

Эти благие пожелания никто и не собирался воплощать в жизнь. Всегда верх оставался за политической целесообразностью. Как раньше говаривали, революционной целесообразностью.

 

Последняя, хорошо известно, имеет слабое отношение к Конституции и законности вообще, целиком зиждется на представлениях о сущем и должном. Эти "понятия" не раз предъявлялись обществу, вызывали восторг одних и негодование других, но не служили утверждению Беларуси в качестве правового государства.

 

Есть принципы, нет их... Для многих принципиальность заключается в беспринципности.

 

Пустота после точки

 

Поговорим о более конкретных вещах, которые, как утверждали некогда, даны нам в непосредственном ощущении. Если да, то они есть, если нет, то и нет.

 

К примеру, партии, другие общественные объединения, которые, действуя в рамках Конституции и законов Республики Беларусь, содействуют выявлению и выражению воли граждан, участвуют в выборах, имеют право пользоваться государственными средствами массовой информации в порядке, определенном законодательством.

 

Все партии легальные, и потому пляшут на конституционном пространстве. Чечетку бьют, а ее не слышно. Почему? Причина банальна. Вопреки Конституции, не партии пользуются государственными СМИ, а государственные СМИ пользуются партиями. Они в тесном контакте с очень специфическими органами отслеживают, фиксируют, анализируют любые доступные для обычных и специфических средств сведения о деятельности легальных (конституционных) партий. Когда в этом возникает потребность, результаты сыска предъявляются публике в виде документально-художественных сериалов.

 

Где-то чиновничество срастается с преступным миром. У нас СМИ работают в связке с органами - получается белорусская журналистика.

 

Государство у нас кто? Граждане, в большинстве своем аполитичные, потому убежденные, что, кроме лица, постоянно живущего на экране, героев в стране нет. После премьер негодует: "Откуда эти отморозки? Как их земля носит? Как он их, бедный, терпит?.."

 

Подчеркнем, эта схема в последние годы срабатывает намного реже. Образ внутреннего врага перестал должным образом стимулировать население на поддержку гаранта Конституции. Оно в той же степени безразлично к этим гарантиям, как и сам гарант. Но если довести до конца репрессии против оппозиции, поставив победную точку в виде публичного процесса над участниками заговора "длинных лопат", обновлять образ врага придется за счет ныне "социально близких".

 

Начавшись как безобидная игра в поддавки, акция может завершиться скорым и полным крахом. Нельзя с постоянным успехом играть роль праведника, если никто не посягает на твою добродетель.

 

 

Константин Скуратович, 
Белорусы и рынок