В понедельник, 27 ноября, многодетная мать пожаловалась Наталье Кочановой на проблемы, с которыми она столкнулась после смерти мужа. Как сообщили общественности, чиновница, чтобы решить вопрос, вызвала на ковер замглавы Министерства по налогам и сборам. Правда, была ли решена в результате столь бурной деятельности эта проблема — сообщить забыли. Такие попытки разобраться с ситуацией на самом высоком уровне в нашей стране — не редкость. Люди, отчаявшись найти поддержку и помощь у местных чиновников, записывают видеообращения к Александру Лукашенко с просьбами решить вопрос с дорогами, долевым строительством, благоустройством и так далее. Многие свято верят, что это «бояре на местах плохие». Почему образ «хорошего царя» до сих пор работает? Что движет людьми, которые обращаются к нему за помощью, и почему это может быть не очень хорошо для самого Лукашенко? Зеркало спросило об этом экспертов.
«Позиционирует себя как такой Робин Гуд»
Как считает политический аналитик Артем Шрайбман, формирование образа «хорошего царя» и «плохих бояр» может быть завязано на характере самого Лукашенко, которому нравится выглядеть народным лидером, отстаивающим интересы маленького человека перед бюрократией.
— Люди на местах в Беларуси неглупые, и они видят, что эксплуатация такого образа работает. И когда нужно решить какую-то бытовую проблему, далеко не у всех после 2020 года включается брезгливость и нежелание обращаться к Лукашенко, — говорит эксперт.
Собеседник приводит пример: когда пересчитывали результаты централизованного экзамена, некоторые студенты положительно отзывались о Лукашенко, который «вник в ситуацию и пошел им навстречу».
— То есть не нужно обязательно быть человеком из традиционной электоральной базы Лукашенко, чтобы думать таким образом. Полагаю, что среди всех демографических групп есть люди, на которых все это работает.
Подобную политику Артем Шрайбман называет популизмом в самом традиционном его понимании. Так, сначала принятие непопулярных решений, а потом их отмена, или корректировка действий бюрократии заставляют какую-то часть населения верить, что «главный» в стране за справедливость.
— База у такого месседжа есть. Для власти он важен, потому что для Лукашенко это уже 30 лет источник его политической идентичности. Он позиционирует себя именно как такой Робин Гуд, который вместе с народом против чиновников. И этот образ не уникален для него, его эксплуатируют популисты по всему миру. Это и есть определение популизма в западной политической науке: противопоставление себя и народа какому-то глубинному государству. И для Лукашенко это просто его стиль. Поэтому для меня нет ничего сенсационного и нового в том, что люди пытаются это использовать.
Что касается мотивации людей обращаться за решением проблемы напрямую наверх, то, скорее всего, речь о миксе двух групп, считает Артем Шрайбман. Одни просто наивно верят, другие — рационально используют механизмы, которые работают. Пропорциональное соотношение одних и вторых, говорит аналитик, назвать сложно.
— Если у вас есть какой-то шанс решить проблему относительно безболезненно (вроде бы никого за такие обращения пока не сажают), особенно проявив должное уважение, назвав его президентом и так далее, то люди будут пробовать поступать так, — считает Шрайбман. — Бывает, что у кого-то не получается. Но по крайней мере мы не знаем о реально негативных последствиях таких обращений. То есть людям отказали, но никак не наказали. Поэтому это не выглядит как что-то очень рискованное.
При этом, отмечает эксперт, такие обращения не стоит рассматривать как раболепное и угодническое поведение, безоговорочно выгодное Лукашенко. Во всем этом есть и подводные камни.
— Многие революции в истории начинались с петиций, — напоминает эксперт. — Можно вспомнить русскую революцию начала XX века, которая начиналась с петиции к царю. Ведь культура, что есть некая справедливость, которую должен соблюдать правитель, проникает в общество. И в момент, когда он ее не соблюдает, уже нет высшей инстанции. А это обращает людей против того, кто не может выполнить их запрос. Поэтому такое отношение к власти мне кажется вполне естественным этапом формирования запросной позиции общества по отношению к ней. Конечно, это не означает, что просьба разобраться с застройкой какого-то дома — это предвестник революции. Но не надо недооценивать любые формы давления или обращения людей за отстаивание своих интересов. Это все-таки нам говорит о том, что эти интересы не удовлетворены, люди этим недовольны и просто пока выражают свое мнение вот таким образом.
«Ствараецца ідэя, што высокая наменклатура — гэта асаблівыя людзі»
О том, что такие обращения могут быть вызваны отсутствием любой другой альтернативы, говорит и политический аналитик проекта «Позірк» Александр Класковский. А вот причину формирования подобной системы он видит в историческом прошлом нашей страны.
— Тут маем справу з такой з’явай, як патэрналізм (сістэма адносін, пры якой улады забяспечваюць базавыя патрэбы грамадзян, а грамадзяне ў абмен на гэта дазваляюць уладам дыктаваць мадэлі сваіх паводзін. — Заў. рэд.). Гэта такая прыкмета недэмакратычных грамадстваў, дзе пануе дзяржава. Калі браць Беларусь і беларускае грамадства, то сапраўды доўгі час нашыя землі былі ў складзе Расійскай імперыі, потым пад бальшавікамі таксама была Савецкая імперыя, дзе не было ніякай дэмакратыі. То-бок у нас не было магчымасцяў, каб сапраўды дзейнічалі партыі, якія выказваюць інтарэсы тых ці іншых слаёў насельніцтва, каб абіраліся дэмакратычныя дэпутаты, якія могуць у парламенце праводзіць пэўныя рашэнні, каб праблемы грамадзян вырашаліся сістэмна. І вось так гістарычна склалася і цяперашняя ўлада. Беларускі рэжым зацікаўлены падтрымліваць гэты патэрналізм у пэўных нормах, хоць гэта і становіцца складана, таму што рэсурсаў у дзяржавы ўсё меней, і яна пакрысе адмаўляецца ад нейкіх умоваў сацыяльнага кантракту. Ужо зменшаны магчымасці для бясплатнай адукацыі, медыцыны. Але ў формах гэтых чалабітных чыноўнікам і наменклатуры выгадна, каб гэта была не краіна грамадзян, якія разумеюць свае правы і могуць вылучаць сваіх прадстаўнікоў у органы ўлады, а краіна просьбітаў, якія кланяюцца і спадзяюцца, што можа станоўча і вырашаць іх пытанні.
При этом, как отмечает эксперт, многие проблемы действительно решаются таким образом. Лукашенко вызывает чиновника, устраивает ему разнос, и все вопросы сняты. Это, уверен Класковский, создает у людей иллюзию, что подобный метод действительно работает.
— Таксама ствараецца ідэя, што высокая наменклатура — гэта нейкія асаблівыя людзі, святыя. Таму і не трэба замахвацца на гэтую ўладу, бо яны могуць вырашаць усе пытанні. Хоць насамрэч у заходніх дзяржавах зусім іншае стаўленне, там чыноўнікі і кіраўнікі — гэта сапраўды слугі народа. У нас зашмальцавалі гэтае слова, але на Захадзе грамадзянін ставіцца да чыноўнікаў як да тых людзей, якіх ён наймае для абслугоўвання сваіх інтарэсаў.
Но такие попытки, отмечает собеседник, не говорят о любви к действующей власти. Скорее о неэффективности системы, в которой многое завязано на одном человеке, и «зацементированной» политической ситуации.
— А з іншага боку, Лукашэнка ўсё ж такі прыроджаны і таленавіты папуліст. І сапраўды, ён заўсёды шмат увагі нібыта надае рэагаванню на скаргі працоўных, прыняў шэраг рашэнняў у кірунку дэбюракратызацыі, стварыў сістэму аднаго акна, і ў пэўнай ступені яна працуе. Гэта такая хітрая лінія, каб падмяніць палітыку бытавухай, бо, груба кажучы, сапраўды палітыкай жыве толькі нейкая частка грамадства. Большасць звычайных людзей, як шараговых беларусаў, так і на Захадзе, не вельмі ўцягнутыя ў палітычныя справы. Ім галоўнае вырашаць свае побытавыя жыццёвыя праблемы: каб была праца, каб лужыны каля пад’езду не было. Гэта патрэбныя рэчы, але ўлада падмяняе імі палітычныя патрабаванні і таксама стварае ілюзію, што яны — гэта нешта святое, асаблівыя людзі і нейкія чараўнікі найвышэйшай касты, і таму замахвацца на іх нельга.
При этом, приводит пример Класковский, в соседних странах очень развито самоуправление, а вот у президентов и премьеров довольно ограниченные полномочия. И они просто не лезут в местные дела. А если людей не устраивает состояние города, они просто выбирают другого мэра, и таким образом постепенно и системно меняют ситуацию к лучшему.
«У нас все работает больше „по понятиям“»
Политический обозреватель, историк и автор телеграм-канала FRIEDMAN Александр Фридман в этом вопросе начинает от обратного и тоже задается вопросом, почему такого феномена нет, например, в западных демократических странах.
— Почему никому не приходит в голову обратиться с вопросами плохой дороги к Шольцу, Макрону, Сунаку? По той простой причине, что даже в тех странах, где люди недовольны функционированием демократии, все-таки существуют соответствующие бюрократические и другие институты, которые занимаются решением конкретных вопросов. И у людей есть понимание, что им может помочь не канцлер, президент или премьер-министр, а государственные чиновники. Поэтому они идут к ним, — говорит собеседник. — А вот диктаторские режимы, как правило, не отличаются эффективной бюрократией. Соответственно, приходится решать вопросы в ручном режиме. Это является для таких режимов повседневной вещью, тем более что там правила игры меняются регулярно, и все работает больше «по понятиям». Поэтому и существует обращение наверх в надежде, что там находится кто-то могущественный, кто решит мои проблемы.
Прогнозировать, сколько времени понадобится нашему обществу, чтобы избавиться от такого подхода, эксперт не берется. Объясняет: мы по-прежнему не понимаем, в каком состоянии находится белорусское общество, а опросы, проводимые в условиях диктатуры, все равно сложно считать достоверными.
— Это похоже на состояние, когда человек перенес тяжелую болезнь и теперь не может ходить. После этого он начинает восстанавливаться. И врач не сможет сказать, насколько быстро пойдет процесс восстановления, — приводит пример собеседник. — То же самое и в отношении белорусского общества. Когда оно сможет вздохнуть полной грудью, начнется процесс восстановления. Но людям, которые сформировались в советскую эпоху, которые жили при Лукашенко, будет довольно сложно. Поэтому преодоление этого периода будет очень долгим. Здесь важно подчеркнуть, что демократами не рождаются, а становятся. Трудно, практически невозможно быть свободным человеком в условиях диктатуры. А в тоталитарной системе, к которой Беларусь идет, еще более развито поклонение вождю, от которого зависит абсолютно все.
Добро пожаловать в реальность!