Белорусский прозаик и поэт Сергей Прилуцкий с женой и сыном живут в Буче возле Киева, в местности, где в последние дни идут кровавые бои украинских войск с российскими захватчиками. Он прислал Свободе свои заметки о том, что происходило на этой линии огня в течение последних дней.
Мы в одной из «горячих точек» страны. Через Бучу идет трасса на Киев. Параллельно, на юге — еще одна трасса: оттуда мы тоже слышим гул артиллерии. Квартира, в которой нам приютили — в «тихом» квартале. Но один из снарядов долетел и сюда. В дом с самого края. Жители здесь зажаты со всех сторон. Не выехать ни в столицу, ни на Запад.
День седьмой. Сегодня собственники продуктового магазина раздавали людям бесплатно все, что осталось. Не было ни «штурма», ни драки, ни даже матов. Но на мгновение заметил у кого-то в глазах этот первобытный инстинкт «выживает сильнейший». Маленький частный магазин который день распродает остатки. Еще немножко, опустеет и. Надежда у людей останется только на волонтеров. Воду, когда ее вырубили во время первых обстрелов, мы ходили набирать к соседней стройке, где ее качают из скважины и разливают из шланга. Рядом — компактный недостроенный жилищный комплекс из нескольких многоэтажек. Сейчас неизвестно, дождутся ли собственники квартир новоселья. И «доживут» ли здания до конца войны. Ведь в соседний — жилой — снаряд уже попал.
Той, обычной, жизни не то что нет — ее уже и не будет. И тебя «прежнего» не будет. Осознание этого факта чем дальше, тем больше открывает масштаб трагедии. С твоей первой (оккупированной врагом) родины запускают ракеты по второй родине. Твои родители и все родные — там, ты — здесь. Твой сын в свои 4 еще не умеет читать, но уже имеет первые уроки выживания.
*
В книгах о войне всегда поражало, как люди во время мировой катастрофы спокойно пасут лошадей, ездят на трамвае, готовят кофе... сегодня, после оттепели, выпал снег. Вышли с сыном на улицу и бросались снежками на пустой детской площадке. Тумблер мозга переключается не до конца, только наполовину: ты «зависаешь» между игрой и действительностью. И при первом гуле снарядов бежишь с малышом в укрытие.
*
Восьмой день войны. С утра до вечера зачищали от россиян город. Постоянная беготня из комнаты в бомбоубежище, роль которого у нас выполняет ванная комната.
*
День девятый. После вчерашних переговоров появилась информация, что будут эвакуировать детей, женщин и пожилых людей. Подруга с детьми и жена с сыном сидят на сумках. Прошло пара часов — информация оказалась фейком. На улицах снова кадыровцы, танки продвинулись ближе к центру, на улицу Хмельницкого. Снова сильные взрывы, стрельба. Говорят, кадыровцы ночью разгромили супермаркет и банкетовали. В одном из подъездов в другом конце города вскрыли двери и убили мужчину. Говорят, его тело до сих пор лежит во дворе.
Добро пожаловать в реальность!