23 марта суд Фрунзенского района Минска начинает рассматривать дело переводчицы Ольги Калацкой, которую обвиняют в злостном хулиганстве: якобы на одной из акций протеста она несколько раз ударила сотрудника СТВ Григория Азаренка, пишет TUT.BY. За это ей может грозить до шести лет лишения свободы.
Фото: TUT.BY
Начало суда назначено на 10.30. Под стражей Ольга Калацкая находится с 15 января — в этот день ее задержали прямо во время занятий по английскому языку.
Переводчицу обвиняют по части 1 и 2 статьи 339 УК (Злостное хулиганство), за это ей может грозить арест, ограничение свободы до трех лет или лишение свободы на срок шести лет.
Ольга Калацкая перевела на белорусский язык десятки фильмов, сериалов и книг, в том числе Вирджинии Вульф, Теннесси Уильямса, Уильяма Голдинга, Пола Остера, «Гладиатора», «Шрека» и другие, приводит короткую справку БАЖ.
С требованием освободить Ольгу выступили Американский ПЕН (PEN America) и известная канадская писательница Маргарет Этвуд.
К 10.30 к дверям зала заседания пришел потерпевший Григорий Азаренок — без маски.
Ольга Калацкая находится в клетке, выглядит бодрой, улыбается и машет всем, кого узнала в зале. Дело рассматривает судья Алла Скуратович.
Защищает Ольгу Калацкую адвокат Юрий Сташкевич.
Потерпевший Григорий Азаренок. Фото: TUT.BY
— Скажите, маска у вас имеется? — спрашивает у потерпевшего судья.
Григорий Азаренок вынимает из кармана средство защиты.
В обвинении говорится, что Ольга Калацкая нанесла Григорию Азаренку два удара. Все происходило 15 ноября.
Как следует из текста обвинения, первый раз она ударила сотрудника СТВ возле дома № 30 на улице Притыцкого. «Действуя из хулиганских побуждений, беспричинно, пренебрегая общепринятыми правилами поведения и морали, в присутствии посторонних лиц, открыто противопоставляя себя интересам общества», она нанесла не менее одного удара в область руки Азаренку, чем причинила ему физическую боль и страдания.
Затем, с 13.30 до 14 часов, она еще раз дала пощечину.
Ольга Калацкая полностью признает свою вину, хотя в ходе допроса указывает, что из-за стресса и сильного эмоционального перенапряжения не помнит второго эпизода.
На вопросы гособвинителя Ольга Калацкая отвечает на белорусском языке, говорит она уверено и спокойно.
По ее словам, 15 ноября она собиралась на Западное кладбище, где похоронен ее отец. Но общественный транспорт в тот день не ходил, и она была вынуждена выйти у станции метро «Пушкинская», где через некоторое время она встретила группу людей — рядом с ними стоял Григорий Азаренок и задавал свои вопросы.
— 12 лістапада 2020 года памёр збіты Раман Бандарэнка. Я вельмі смуткавала і была ў глубокой жалобе, глыбока суперажывала маці, якая страціла свайго адзінага сына. Думаю, тое самае адчувалі мае знаёмыя і блізкія. Я выйшла з дому каля 11 гадзін. Аднак калі апынулася на прыпынку, пабачыла, што грамадскі транспарт не ходзіць. Чакала каля гадзіны. Падышла маршрутка — гэта быў адзіны від грамадскага транспарту, які хадзіў на той момант. Вырашыла сысці на Пушкінскай. Там пабачыла невялікі гурток людзей, з якімі размаўляў Азаронак. Ён задаваў пытанні: «Чаму вы сюды прыйшлі?» Людзі яму адказвалі: «Каб выказаць смутак з нагоды гібелі Рамана Бандарэнкі».
Ольга Калацкая вспоминает, что сотрудник СТВ несколько раз задавал людям один и тот же вопрос: «Какое отчество у Романа Бондаренко?»
— Не атрымаўшы адказу, ён сказаў: «Як вы можаце смуткаваць па Бандарэнку, калі нават не можаце назваць яго імя па бацьку?» Гэта мяне глубока абразіла і абурыла. Фактычна сцвярджалася, што людзі, якія сабраліся, не могуць смуткаваць з нагоды смерці Бандарэнкі, выказваць спачуванні ягоным блізкім, бо не ведаюць дэталей біяграфіі. У стане эмацыйнага ўзрушэння я наблізілася і дала Азаронку поўху.
И сразу акцентировала внимание, что «даць поўху» з белорусского языка переводится как «дать пощещину».
— Я не хацела прычыніць яму боль, гэта быў чыста сімвалічны жэст.
Старший помощник прокурора, который представляет сторону обвинение, уточняет, раскаивается ли Ольга Калацкая в том, что она совершила.
— Я шкадую, што так выйшла, што я не змагла стрымацца.
Извинений, как выясняется, Ольга не приносила.
— Желаете ли вы принести эти извинения сейчас, в открытом судебном заседании? — спрашивает гособвинитель.
— Калі спадар Азаронак прызнае, што людзі шчыра выказвалі свой смутак, што ён спачувае гору маці Рамана Бандарэнкі, якая страціла адзінага сына, то так. Я хачу ведаць ягоную пазіцыю.
Григорий Азаренок просил прекратить уголовное преследование
Затем в суде начинают допрашивать потерпевшего Григория Азаренка. Ему 25 лет, он работает специальным корреспондентом на телеканале СТВ.
Гособвинитель предлагает ему рассказать о событиях, которые происходили 15 ноября, в свободной форме или отвечать на конкретные вопросы. Азаренок решает отвечать на вопросы гособвинителя.
Потерпевший рассказывает, что в тот день отправился по редакционному заданию «на освещение несанкционированного массового мероприятия у станции метро „Пушкинская“». Туда он прибыл примерно в 12.30 — 12.40 вместе с коллегой, оператором Андреем Иваненко.
— Там собирались люди, чтобы провести небольшое несанкционированное мероприятие. <…> Группа людей обступила меня, начала кричать, в том числе с нецензурной лексикой.
— Они вас оскорбляли? — уточняет гособвинитель.
— Они пытались, но я не считаю себя оскорбленным.
— О чем вы спрашивали в рамках редакционного задания?
— Стандартные вопросы для несанкционированных массовых мероприятиях: «Для чего вы пришли? Какая у вас цель?» Про отчество Романа Бондаренко, говорит потерпевший, он также спрашивал.
После этого его обступила «группа граждан», с которой он пытался наладить «какой-то диалог».
— В определенный момент эта группа лиц стала хватать меня за куртку, туда-сюда швырять. Позже подошла обвиняемая и нанесла пощечину. Я тогда этого не увидел, потому что все произошло очень быстро.
Об ударе, говорит Азаренок, он узнал из видео, которое позже было опубликовано в телеграм-канале.
Второй удар Григорий Азаренок почувствовал. По его словам, обвиняемая вновь подошла к нему со спины и нанесла удар по щеке.
Потерпевший заявляет, что заявление на Ольгу Калацкую он не писал, «о произошедшем забыл в тот же вечер, но правоохранительные органы нашли этого человека».
После, заявляет Григорий Азаренок, он писал ходатайство о прекращении уголовного преследования в отношении Ольги Калацкой, на привлечении ее к уголовной ответственности он не настаивал, претензий не имеет. Это же ходатайство он поддерживает и сейчас.
— Простили ли вы обвиняемую?
— Я не считаю, что она как-то меня оскорбила, поэтому прощать мне ее не за что.
Отвечая на вопросы адвоката Калацкой, Григорий Азаренок признает, что сомневался в искренности тех людей, которые выражали скорбь по поводу смерти Романа Бондаренко.
— Обвиняемая могла это слышать?
— Да. <…> Люди имеют право выражать свою скорбь, — объясняет Азаренок, — но я сомневался в их искренности, потому что это делалось по инструкции из-за рубежа, не на кладбище, с перекрытием дорог и оскорблением сотрудников милиции. Когда соболезнуешь, не перекрываешь дороги.
— В одном из ваших интервью вы указывали, что хотите подарить книгу лицу, которое самым лучшим образом вас оскорбит.
— Да. Было такое.
— Вам что, нравится, когда вас оскорбляют? — говорит адвокат.
Зал реагирует на этот вопрос смехом, гособвинитель — возражением.
— Требую порядка в зале заседания, — реагирует судья.
После этого старший помощник прокурора требует удалить из зала мужчину, который сидит на первом ряду.
— Высокий суд! Когда потерпевший воспроизвел фразу из телеграм-канала, в котором его называли «нацистской мразью», слушатель сказал: «Таки да». Требую его удалить!
— Да, я произнес такую фразу, — подтверждает мужчина в первом ряду. — Но если позволите, я хочу объяснить. Это очень важно.
Без объяснения мужчина покидает зал заседания.
— Я уверена, что всем в зале есть что сказать. Но выслушивать всех нет времени, — говорит судья.
Добро пожаловать в реальность!