В Беларуси правозащитники признали политическими заключенными 279 человек. Большая часть из них уже много месяцев находится в заключении в ожидании судов. Раз за разом им продлевают сроки содержания под стражей. Среди задержанных адвокаты, политики, активисты, члены штабов претендентов на пост президента, журналисты, блогеры. У двух из них, Игоря Лосика и Николая Дедка, разные истории, но похожи они тем, что их близкие заявляли про «намеренно плохие условия содержания». TUT.BY узнал, как создатели телеграм-каналов с этим справляются.
Николай Дедок. Под стражей 4 месяца. Ухудшилось здоровье, практически не получает писем
Николай Дедок, администратор телеграм-канала «Мiкоlа», находится под стражей 4 месяца. 11 марта увеличенный ранее срок истек, но, по всей видимости, он будет снова продлен. Все это время родителям Николая приходится складывать картину о том, что с ним происходит и как у него дела, по обрывкам информации от адвокатов и единичным письмам. На запрос о свидании с сыном его отец Александр получил отказ.
«В настоящее время проводятся следственные и иные процессуальные действия по уголовному делу, поскольку предоставление свидания не способствует всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств уголовного дела, то в предоставлении свидания Вашим сыном — Дедком. Н.А. отказано», — сказано в ответе следователя. Ранее отец Николая давал показания как свидетель по делу.
За четыре месяца Николай успел побывать в СИЗО № 1, уехать в Жодино и вернуться обратно в Володарку. Как говорит отец, Дедка постоянно переводят из одной камеры в другую, часто меняются соседи, которые, как говорят близкие, провоцируют на конфликты, а отношение к Николаю предвзятое. В конце февраля Дедка поставили на профилактический учет.
«Его могут выводить из камеры как смертника»
— Человек содержится под стражей, он только лишь обвиняемый по делу, а не осужденный. В этой ситуации его ставят на профилактический учет, указывая, что он склонен к захвату заложников, что он экстремист. Каких заложников [он может захватывать] в тюрьме? — недоумевает отец Николая. — Профилактический учет предполагает усиление личного надзора за ним. В любой момент к нему может прийти надзиратель и потребовать выполнения каких-то действий. Если он где-то что-то [сделает] не так, то профилактический учет дает основания для применения строгого наказания: карцер, штрафной изолятор.
Тех, кто попадает на профилактический учет, выводят из камеры только в наручниках, будь то прогулка, врач или что-то еще. По желанию конвоира на ноги могут надевать кандалы, говорит Дедок старший.
— В таком случае его ведут как смертника — человека, осужденного к смертной казни или пожизненному заключению. Как это расценивать? Как подавление личности, издевательства над человеком.
В будущем профучет ухудшает положение Николая на суде — может стать основанием для усиления наказания, так как этот момент будет прописан в характеристике из СИЗО.
Александр уже сообщал о сложных условиях, в которых находится Николай. Он получал от сокамерника Николая информацию о том, что его жизни и здоровью угрожает опасность. Родителям долго не удавалось получить информацию о здоровье сына в администрации СИЗО, а адвокатов к подзащитному не допускали.
— Давление на него не только не прекратилось, оно усилилось. Его переводили в Жодино. Вскоре снова вернули в СИЗО на Володарского. Это опять этап, формальные процедуры. Перекидывание из камеры в камеру, этап в Жодино и назад на Володарского порождает массу бытовых проблем. Сейчас он находится с транзитной камере, где не сидят люди долго. Они хотят, чтобы он ни с кем не налаживал постоянные контакты. Все это делается для того, чтобы подавить моральное состояние Николая и показать другим, что так будет с каждым, — убежден Александр Дедок.
Фото: Анастасия Бойко, TUT.BY
«Хотят убедить Николая, что его все забыли»
Николай получает из писем только малую часть, в том числе от родителей. Родители за четыре месяца от него пришли только три письма, а он от них получил, насколько известно Александру, только два.
— Вчера (10 марта — Прим. ред.) получили от него первое письмо за месяцы. Не доходят письма и от других людей. Я знаю, сколько людей ему пишет, а он получает единицы. От сестры из Германии ему тоже не доходят, ей их возвращают. Цель — убедить его в том, что он никому не нужен, что про него все забыли, — думает Александр.
В письмах Николай говорит, что держится, интересуется делами и здоровьем родителей. В письме, датированном 1 марта, он высказывал сомнение, что суд по его делу пройдет до срока истечения содержания его под стражей:
Хутчэй за ўсё па гэтаму тэрмiну да 11 сакавiка, мы ў суд не пойдзем. Не атрымаў ад цябе лiст, у якiм ты мне паведамляў колькi i якiя лiсты ты ад мяне атрымаў.
Отец Николая уверен, что сын держится и не падает духом. Но за месяцы в заключении у Дедка обострились проблемы со здоровьем.
— У него серьезные проблемы с желудком, месяц назад он обратился с просьбой о консультации гастроэнтеролога и проведении ему фиброгастроскопии. Но вот уже месяц ничего не делается. Боли как были, так и продолжаются. Сейчас начались боли в горле, ему трудно глотать. Доктор сказал ждать ЛОРа. А когда он будет — неизвестно.
Николая Дедка задержали 12 ноября в поселке Сосновый Осиповичского района сотрудники ГУБОПиК. Как утверждает МВД, на месте были обнаружены крупные суммы в иностранной валюте, материалы, необходимые для изготовления коктейлей Молотова, а также листовки и протестная атрибутика. В отношении Николая Дедка возбуждено дело по статье 342 (Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них) Уголовного кодекса Беларуси.
— За все это время с Николаем не проводилось никаких следственных действий. Но если ты расследуешь уголовное дело, это множество работы, а не просто взял и посадил человека в тюрьму, чтобы он там сидел и не мозолил нам глаза на воле, — говорит его отец.
Игорь Лосик. В неволе 8,5 месяца. Второй раз объявил голодовку
Игорь Лосик, администратор телеграм-канала «Беларусь головного мозга», находится под стражей без двух недель 9 месяцев. Сначала он проходил по уголовному делу по статье 342 УК РБ (Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них). После того, как в декабре прошлого года ему предъявили новое обвинение — по статье 13 (Приготовление к преступлению) Уголовного кодекса в части 2 статьи 293 (Участие в массовых беспорядках), в знак протеста он объявил голодовку, которую держал более 40 дней и прекратил по многочисленным просьбам людей с «воли». 11 марта после того, как Игорю предъявили новое обвинение, он попытался порезать себе руку и повторно объявил голодовку, в этот раз сухую.
На днях знакомая Игоря по переписке получила от него письмо, которое отличается от предыдущих достаточно пессимистичным настроением.
«Иллюзий не питаю, думаю, будет лет пять, и там я и загнусь. Нет никакого уже желания ничего делать, столько всего было сделано, и все напрасно, ничего ни на кого не влияет. Скажу честно, вряд ли что-то изменится», — пишет Игорь. В этот момент он еще не знает, что через несколько дней ему предъявят новые обвинения.
«Когда кажется, что хуже быть не может, становится еще хуже, а ты никак на это не можешь повлиять», — пишет Лосик.
Все пройдет как всегда. Все сядут, остальные уедут или затихарятся, Россия поможет с деньгами, и так на несколько лет. Стараюсь к этому просто как-то подготовиться, потому что я устал ждать и надеяться на хорошее, а в ответ каждую неделю на протяжении уже восьми месяцев только хуже и хуже.
«Лучше б просто расстреляли по-быстрому, и не видеть это все», — так Лосик завершает свое письмо.
«Никто не знает, как поведет себя, оказавшись там»
Содержание этого письма жену Игоря Дарью не удивляет и не пугает. Говорит, уже знала, что муж переживает психологически сложный период. Она признается, что всеми силами старается в переписке поддерживать и подбадривать супруга.
— Примерно от этого же числа я получила письмо почти в таком же ключе. Но я Игорю много раз писала в письмах, что мне он может говорить любые эмоции и свои переживания, что он может открыть мне душу — я все стерплю. Не нужно мне писать, что вокруг него радуга и единороги, — говорит Дарья. — В последнее время его письма были довольно пессимистичными, потому что он очень устал, в том числе продумывать, чем это все закончится,
Дарья оценивает психологическое состояние Игоря как плохое. Такой вывод супруга делает по содержанию последних писем. Но она не ожидала срыва, впрочем, как и новых обвинений.
— Наверное, нормально в его ситуации немного падать духом. Никто не знает, как мы вели бы себя, оказавшись там.
Игорь Лосик и Дарья. Фото из Instagram-аккаунта жены Лосика
В декабре-январе Лосик голодал более 40 дней, восстановление после такого испытания, как правило, происходит медленно и непросто. Но, как говорит Дарья, его моральное состояние не связано с последствиями предыдущей голодовки, а, скорей, с обстоятельствами, в которых он находится, и с новыми обвинениями.
— Он был подавлен после голодовки — все-таки девятый месяц [под стражей]. Но Игорь следовал инструкции, которую я ему высылала и пересказывал на словах адвокат, не жаловался и вышел из той голодовки довольно неплохо. По состоянию здоровья до этого момента не было никаких вопросов и жалоб. За все время восстановления после голодовки его один раз посетил врач, измерив ему давление, — говорит она.
«Страшно представить, что будет дальше»
Еще в сентябре Дарья рассказывала, Лосику «сознательно создают нечеловеческие условия»: переводят из камеры в камеру, лишают писем и прессы, подсадили сокамерника с педикулезом, держат в расположенной в полуподвальном помещении малюсенькой камере, где нельзя сделать даже пару шагов. Сейчас условия «более-менее приемлемые».
— В камере, которая была по типу общественного туалета, сокамерник с педикулезом, он провел ровно 40 дней, писал он мне в письме. Потом его перевели в камеру получше и в принципе условия были сносными. Когда он был в голодовке, его переместили в камеру с видеонаблюдением, но условия остались точно такие же.
За все время жена Лосика так и не смогла получить свидание с ним. Теперь же, видя его моральное состояние, Дарья намерена активней этого добиваться.
— Я хочу попытать счастья в том, что, увидев меня вживую, возможно, хотя бы сухую голодовку прекратит. Если голодовка с использованием чая, воды, того же Нормогидрона помогает держаться (ему это помогло продержаться 42 дня), то сухая голодовка — это неделя или 10 дней. Что произойдет дальше, даже страшно представить. Поэтому я буду требовать свидания. Думаю, что в их же интересах разрешить мне свидание с моим супругом.
Игоря Лосика задержали 25 июня прошлого года. Он проходил обвиняемым по уголовному делу по ст. 342 УК РБ (Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них). В середине декабря ему предъявили новое обвинение — по статье 13 (Приготовление к преступлению) Уголовного кодекса в части 2 статьи 293 (Участие в массовых беспорядках). В знак протеста Лосик объявил голодовку, которую держал более 40 дней. 11 марта ему предъявлены новые обвинения. Его адвокат не имеет права рассказывать, какие именно.
Добро пожаловать в реальность!