На суд над Катериной Борисевич и Артемом Сорокиным, которого обвиняют в разглашении врачебной тайны, пришло не менее 100 человек — родные, коллеги, знакомые и незнакомые люди, которые хотели их поддержать. На процесс пытались попасть врачи из разных клиник Минска, но только у единиц это получилось. Коллеги Артема Сорокина рассказали TUT.BY, что они думают о деле и в какой атмосфере сейчас работают медики.
У зала заседаний в Доме правосудия. Фото: TUT.BY
Заседание по делу началось после 10 часов. Попасть в зал смогли всего несколько врачей, остальные — их сегодня пришло десятки — оставались ждать в коридоре.
МНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии, БСМП, центр диагностики, ЛОДЭ, 3-я больница, РНПЦ онкологии, психиатрический диспансер, скорая помощь — перечисляют свои места работы врачи, которые пришли поддержать коллегу.
— Я не знаю Артема лично, но это не мешает мне сегодня быть здесь. Важно поддержать коллегу. Все, что я о нем слышала, было только самым хорошим, — говорит его коллега из БСМП. — Ни о каком воодушевлении в работе сейчас речи не идет. Все понимают, что на его месте мог оказаться любой честный человек, который поступил бы точно так же, как и он.
Павел работает в отделении урологии Больницы скорой медицинской помощи. Когда-то именно здесь начинал работать Артем Сорокин. По словам Павла, Артем не только врач высшей категории, но и профессионал, который умел создать комфорт в работе со всеми — коллегами-докторами и медсестрами, а также пациентами.
— С ним ты знаешь, что полностью защищен и уверен в исходе операции. Все будет качественно и бесконфликтно. И это важно не только для нас, медиков, но и для пациентов.
Артем Сорокин и Катерина Борисевич в суде. Фото: Belta via Reuters
Рядом с Павлом — медики из БСМП и других больниц, которые глубоко возмущены судом над их коллегой.
— Ощущение, что мы никому не нужны вне зависимости от нашего опыта, знаний, квалификации. Ты вообще не имеешь никакой цены для администрации. Какое здесь будет желание работать? — говорит еще один врач БСМП.
По мнению медиков, в данном случае им сложно говорить о разглашении врачебной тайны. Во-первых, потому что информация об отсутствии в крови Романа Бондаренко этанола появилась в Сети до того, как об этом мог рассказать Артем Сорокин. Во-вторых, в этом деле нет потерпевшей стороны.
— Разглашения тайны не было, поскольку изначально эта информация появилась в каком-то из телеграм-каналов. Не знаем, на чем основано обвинение. Артем констатировал факт, который с разрешения родственников был опубликован. В этой истории нет потерпевшей стороны — ей по какой-то причине оказалось государство. Артем просто оказался крайним, он постфактум мог подтвердить результаты лабораторных анализов. Мы считаем, это показное дело, чтобы медики молчали.
— Но Генпрокуратура заявляла, якобы следы этанола были обнаружены в моче Романа Бондаренко.
— Люди, которые имеют отношение к медицине, понимают, что такое анализ крови и мочи на этанол. Необразованным людям можно рассказывать, что Роман Бондаренко был пьян, но умные этому не поверят.
По словам врачей, эмоционально переживать все происходящее им непросто.
— Все это время я часто перебираю свои эмоции. Вот у тебя есть пациент, молодой, который должен жить долго, но он заболевает или умирает от травмы. Ты сделал все, что мог, но он все равно умирает. И это психологически тяжело. Консультируешься с коллегами: что ты сделал не так? Как еще мог ему помочь? Разумом ты понимаешь, что сделал все, что мог, но у тебя все равно остается желание помочь хоть чем-то. И тут дело не в политике, а в обычной человеческой помощи. Слова о том, что Роман Бондаренко был трезв, не имеют отношения к политике. Они для того, чтобы ты понимал: ты сделал все, что мог. Артем оказывал ему помощь, старался максимально помочь, а теперь оказался подсудимым. Сейчас врачи вообще никак не защищены. Большинство коллег спрашивают сейчас: что дальше?
Кто-то ради суда над Артемом брал отпуск за свой счет на день, кто-то пришел на суд после ночного дежурства, у некоторых сегодня выходной.
— Все подавлены, ты видишь, что с твоим коллегой творится беспредел. Это молодой порядочный доктор. Специалист с высшей медицинской категорией. Такими специалистами не разбрасываются. Хотя нам постоянно твердят: найдем на ваше место кого-то.
Коллеги Артема говорят, что быть поддерживающей стороной сложно. Что переживает его семья — им вовсе представить невозможно.
Добро пожаловать в реальность!