Для кого включен белорусский телевизор, кто его смотрит, верят ли новостям на государственных каналах и зачем так стараются российские пропагандисты, присланные на помощь Александру Лукашенко в Минск? Об этом Андрею Черкасову с телеканала «Настоящее время» рассказал белорусский медиаэксперт Павлюк Быковский.
— В последние недели и даже месяцы мы наблюдаем информационное противостояние между независимыми СМИ и государственным телевидением в Беларуси. Регулярно от участников протестов приходится слышать, что «никто телевизор не смотрит». Могли бы вы описать портрет типичного зрителя государственных каналов вашей страны?
— Здесь есть некоторая сложность, поскольку у нас исследования СМИ очень ограничены и несколько лет весь рынок не измерялся, а с 1 января у нас изменилась вообще система измерения.
Если брать тенденцию и говорить о том, кто обычно смотрит белорусское телевидение — это люди 65+, в основном жители регионов. Но тогда, когда исследование верифицировано было и оно признавалось всеми на рынке, была известна забавная вещь: когда начинается информационная программа, люди уходят, когда начинается прогноз погоды, люди возвращаются.
Если брать эту весну, когда была история с коронавирусом, был некоторый всплеск, когда молодежь узнала о существовании телевидения. Многие люди захотели остаться дома, у нас не было в Беларуси карантина, никакого требования находиться дома не было, но многие люди захотели, и вот тогда был пик телесмотрения молодежью. Но это прошло из-за того, что люди мало доверяют государственным телеканалам в целом.
— Получается, что популярность государственных каналов упала еще до выборов? Почему?
— Тут два фактора — не только нет доверия, но еще и неинтересно. Поскольку там был бесконечный рассказ о посевной, уборочной, о том, как Александр Лукашенко посетил одно предприятие, второе предприятие.
Когда же повестка дня становится другой, иногда люди на это подключаются. И есть примеры, когда были всплески интереса. Но сейчас, к сожалению, просто нет социологического инструмента, с помощью которого можно было бы измерить и сказать вам достоверную информацию, что люди вот сейчас подключились к или отключились от государственных телеканалов.
— Если телевидение в Беларуси не особенно популярно и на избирателей не влияет, то ради чего стараются власти? Зачем стране три похожих канала с одинаковыми новостями?
— Тут есть один замечательный зритель, для которого это нужно показывать. Когда-то Ленину в санаторий привозили специально изготовленный номер газеты, теперь вот у нас есть несколько государственных телеканалов, они должны показывать картинку, чтобы, переключая каналы, везде было все хорошо.
Это один ответ. Второй ответ: это бюрократическая система, и она действует по инерции. Но с другой стороны, и самостоятельно, и опираясь на советы коллег из Москвы, правящий режим стал работать в соцсетях и в телеграм-каналах очень активно, и они создают, в том числе, информационные вещи, которые дают медиаэффект и которые традиционные СМИ не умеют и не успевают обработать.
И такие истории повторяются. И когда происходят вбросы такой информации или интерпретации событий, например о том, что Колесникова очень рвалась из Беларуси. Если бы она не порвала свой паспорт, если бы не было такой информации, то сценарий получился бы.
Потому что до сих пор получалось так, что людей вывозили и они оказывались за границей. Что они говорят — это не важно. А тут пропаганда не сработала, но обычно она иногда срабатывает, и обычно такие хитрые повороты темы идут через неофициальные каналы, но они убеждают людей, что а может быть есть и такой вариант интерпретации.
И вот эта вещь, она работает, на нее обращают внимание. А государственные телеканалы — наверное, все-таки для одного важного зрителя.
Добро пожаловать в реальность!