Лауреат Нобелевской премии по литературе Светлана Алексиевич – о причинах войны России против Украины и ответственности белорусов.
— Главное в «великой русской культуре» — это культура войны. Им хочется убивать и умирать, другого нет. Это наш главный опыт, — размышляет писательница Светлана Алексиевич на канале Freedom. — Поэтому я со страхом наблюдала за тем, что происходит на границе накануне начала полномасштабного вторжения в Украину.
Но все-таки я считала, что этого не может быть, что такое Средневековье слишком безумно для XXI века.
Когда я говорила с людьми для написания своей книги «Время секонд хэнд», меня все время поражала агрессивность и униженность. Это была агрессивность униженного, несчастного и еще обманутого за эти 30 лет человека. Все — и женщины, и мужчины — даже говорили, что нет предводителя, а так бы мы пошли.
Но от себя Кремль достаточно хитро отвел этот удар. Им понадобился внешний враг, чтобы сохранить собственную власть. Это обычная история для русской культуры.
С началом войны, продолжает Алексиевич, ее больше всего поразила «совершенно непостижимая жестокость».
— Сначала с этой жестокостью я столкнулась, когда начала писать книгу о нашей белорусской революции. Когда мне показывали фотографии людей, которых привозила скорая помощь, я поняла, что тысячи и миллионы книг ничего не сделали с человеком.
Не сомневаюсь, что тех, кто сейчас поддерживает войну, мало любили. Вся наша культура не основана на любви. Культура насилия — это не культура любви. Наверное, родители даже не до конца это осознали.
Не знаю, какое количество людей сейчас читает книги. Это раньше мы хвастались, что мы самая духовная страна. Теперь я уже такого не произнесу на Западе. Я вижу здесь людей, которые гораздо больше ценят свою жизнь и вообще жизнь. Жизнь животного: тут молодежь едет спасать пингвинов, каких-то редких птиц.
Это все совершенно другая философия. А у нас об этом и речи нет. Мы, как в Средневековье, вытащили вооружение из запасников и стреляем.
В Афганистане я видела, как наши ребята возвращались с задания на танках, увешанных коврами. Это очень похоже на то, как сейчас возвращаются с холодильниками и стиральными машинами российские войска из Украины. Падение нравов сегодня поражает.
Слушала, как журналист предлагал поговорить матери, которая только похоронила сына. Она отказалась, потому что «если я буду с тобой говорить, то меня лишат 5 миллионов (которые дают за погибших), а я за эти деньги построю старшей дочери квартиру».
Ничего подобного матери на афганской войне не говорили. Они не оценивали в деньгах жизнь ребенка. Я не знаю, откуда пришло такое падение, — говорит писательница.
Она не считает, что победа белорусов в 2020 году могла предотвратить войну.
— Мне стыдно перед украинцами, что вы там умираете, а мы все-таки ушли от такого открытого столкновения. Не думаю, что, если бы белорусы победили в 2020-м, войны бы не было. Тогда она началась бы с Беларуси.
Я не верю, что Россия уступила бы Беларусь даже самой Беларуси и белорусам. Она была готова сделать с нами все, что происходит сейчас в Украине… То, что мы не смогли победить, отвело от нас удар.
Ну и, конечно, такая мужицкая хитрость Лукашенко, который хочет сохранить власть, а для этого нужна страна, надо же над чем-то властвовать.
И тогда у России остался один враг — Украина. Она всегда была врагом России, исторически так сложилось. Это, наверное, конкуренция, ревность.
Однажды я увидела как-то вместе Лукашенко, Порошенко и Зеленского.Это было как два времени: молодое новое и старое. И было такое жуткое ощущение, что старое время более сильное, его еще очень много.
Мне очень стыдно перед украинцами. Но я понимаю, что наша Беларусь оккупирована. Это не отдельная страна, ее нет. Это часть России, и правит там не Лукашенко, а Путин. А после того, как революция была так жестоко и унизительно разогнана, народ спрятался в себя.
И, как всегда, народ любит силу, часть вообще замолчала или примкнула к Лукашенко. Поэтому мы ничего не можем сделать.
Один украинец сказал мне: почему у вас кто разъехался, кто спрятался, а вот мы идем и умираем – почему вы не идете и не умираете? Я не знала, что ему ответить, — сказала Алексиевич и отметила, что, несмотря на то, что ее мать украинка и она провела детство в Винницкой области, только сейчас узнала, какие украинцы на самом деле.
Восстанавливать белорусскую идентичность после того, что сделал Лукашенко, писательница уверена, будет очень болезненно.
— Нация унижена. Огромное количество прошло тюрьмы. Они расчеловечивают и унижают. Я думаю, нации будет очень трудно от этого оправиться.
И второе, то, что мы, нехотя, участвовали в войне портив Украины. Это тоже большая травма для нашего самосознания. Я думаю, сразу мы не станем такими свободными и сильными, и не сразу начнем уважать самих себя.
Единственное, что могу сказать, глядя на молодых людей, совсем еще гимназистов, они очень быстро становятся революционерами. Гораздо скорее, чем думают Лукашенко или Путин. Они будут другими.
Они не примут это Средневековье. Это невозможно. Не могут такие люди, как Лукашенко и Путин остановить время. Время — это материя, неподвластная диктаторским понятиям.
Просто сейчас произошла такая непонятная вещь: прошлое оказалось впереди и оно правит сегодняшним днем, — заключила лауреатка Нобелевской премии.
Добро пожаловать в реальность!