Вахтанг Кикабидзе: «На мои концерты дураки не приходят»

Интервью у Вахтанга Кикабидзе я планировала взять еще в декабре 2008 года. Но тогда еще шли разговоры об августовской войне между Грузией и Россией и о демонстративном уходе Бубы из российского шоу-бизнеса. Потому Мимино и отказался встретиться со мной той зимой, сославшись на усталость от журналистов. Сейчас, спустя два года, когда публичный суд и обсуждения в прессе немного поутихли, батони (в переводе с грузинского - "господин") Вахтанг пригласил меня к себе в гости, в свой дом в центре Тбилиси.

Такси подъехало к старым железным воротам, на которых не указаны ни название улицы, ни номер дома. Господин Кикабидзе вышел нас встретить лично. Живет Мимино с семьей: жена, дети, внуки. В этом году ему исполнилось 72 года. Он медленно ходит и порой кажется, что плохо слышит. Много курит, часто молчит и смотрит то в окно, то на свои руки. Выглядит усталым, но улыбка у него та же.

- Я последний раз был в Дагестане до 2004 года, - начал рассказывать Буба Кикабидзе, делая между предложениями долгие паузы. - Когда братья Хачилаевы живы были, тогда и приезжал в Махачкалу. Магомед Хачилаев встретился со мной в Москве и попросил приехать. Я концерт давал в театре. Напряженно было тогда. Как будто сейчас нет. Да?

Говорить о политике с деятелем культуры мне не хотелось совсем, и я, как могла, старалась сменить тему, хоть и получалось это не всегда.

- Есть у вас друзья-дагестанцы?

- Сейчас из моего поколения уже почти никого не осталось. Недавно тут проводилось одно межкавказское мероприятие. Там дагестанцы были, чеченцы. Меня тоже пригласили. А вообще я, конечно, дружил с дагестанцами. Как ты думаешь, с кем я мог дружить?

- Ну, наверно, с Расулом Гамзатовым?

- Да. Расул Гамзатов.

- Я недавно в интернете одну интересную информацию прочитала. В 67-м году на международном конкурсе в Канаде вы были признаны третьим барабанщиком…

- Во-первых, я был вторым! Я не знаю, что там пишут в интернете. Там очень часто все путают. В интернете много чего написано от Кобзона и Лещенко. Но это другой разговор… Тогда в Канаде была международная выставка “Экспо-67”. Мы поехали с «Ореро», была такая музыкальная группа грузинская. И почему-то признали меня вторым. Кого первым признали, не знаю.

- Говорят, что даже Чарли Уоттс, барабанщик из Rolling Stones, на том конкурсе занял 47-е место?

- Не знаю.

- Ну, а кого из современных грузинских исполнителей, кто сейчас работает в России, вы могли бы назвать достойным представителем Грузии?

– Вы сейчас какие-то вещи путаете. Дело в том, что наши в России сейчас почти не работают. Но Грузия – певческая страна, поэтому здесь очень много талантливой молодежи. Среди тех, кто там, в России, Грузию представляет, я не могу сказать. Ну, там живет Сосо Павлиашвили, он гражданин России… Тамрико Гвердцители. Но это разные вещи. Здесь очень много хороших исполнителей. Недавно я был в жюри очередного концерта «Джео-стар» (аналог конкурса “Минута славы”. - А.М.-М.), там выступали действительно интересные молодые ребята. Была певица Софико Бебия. Замечательная! Профессиональная, можно сказать.

– Честно говоря, творчество многих молодых современных грузинских исполнителей мне не знакомо. Вам лучше известен этот круг. Собираетесь ли вы кого-нибудь из этих ребят протежировать?

– Протежировать в чем?

– Ну, в их карьере.

– Здесь, в Грузии, все это не так происходит. Понимаете? Если кто-то поет, а зрителям это нравится, значит они его и протежируют. А те, которых кто-то протежирует, долго не живут. Это уже другое. Это вкладывание денег, а потом они куда-то исчезают все. Особенно там, в России, одно время это модно было – вкладывать деньги в молодых и талантливых, а где они? Хоть одну фамилию назови. Наше поколение – это «подвальные» ребята. Мы так себя называли, потому что у нас ни дядь не было, ни теть не было, никого не было. Мы сами пели – и пели. И потом это вылилось во что-то. На это ушло очень много времени. А эти, кого протежируют и везде показывают, они – однодневки. А Нани Брегвадзе – вечная.

– Каков сейчас средний возраст вашего зрителя?

– Шарль Азнавур сказал гениальную фразу: «Мой слушатель стареет вместе со мной». Дело в том, что актер, который имеет свое лицо – я имею в виду не выражение лица, а лицо в творчестве, – не должен его менять. Но здесь, в Грузии, молодежь все время ходит на мои концерты. Во всяком случае, я так чувствую, на мои концерты дураки не попадают, приходят умные люди. Потому что я пою песни на стихи очень интересных поэтов.

– И сколько в вашем репертуаре песен?

– О, это сосчитать трудно. Не знаю. Много.

- Хорошо, батоно Вахтанг. Давайте поговорим об образе Мимино. Для многих - и для меня в том числе - это один из самых любимых ваших персонажей. А любимый ли он для вас лично?

- Из моих фильмов мой самый любимый – «Не горюй!». Просто сейчас этот фильм потому так трогает, что там затронуты бытовые темы: человек должен жить на своем месте. А когда говорят «место», имеется в виду родина. Хорошо тебе там или плохо, ты там должен быть, для нее жить и делать что-то полезное для своей родины. Потому и картина всех тронула. Я вообще считаю, что это не комедия, это серьезный фильм. Его сильно порезали в Москве. Финал целиком был вырезан, он по-другому заканчивался.
А роль моя самая интересная, которая мне нравится больше всех, - это роль в фильме по экранизации Марка Твена. Называлась «Совсем пропащие». Я и Леонов играли двух жуликов. Это произведение имеет восемь экранизаций в разных странах. Американские критики и журналисты назвали самой лучшей советскую экранизацию. Это – данелиевская картина. Учитывая то, что Данелия – грузин, значит и наша.

– Позвольте, я все-таки опять вернусь к своему любимому персонажу. Мимино и Вахтанг Кикабидзе – братья? Может, родственники? Ну, или кто они друг другу?

– Начнем с того, что это – единственный фильм, может, даже во всем советском периоде, когда сценарий писали специально для актера. Сценария еще не было, а я уже знал, что я должен буду играть, что его на меня пишут. Поэтому они учитывали все: характер, образ жизни. Я тоже часто принимал участие, когда это все писалось. Сидел с Данелия и с другими.

– То есть вы играли самого себя?

– Старался. Потому что такой мужик мне нравится.
Моя любимая настольная книга – «Хаджи-Мурат» Льва Толстого. Я как-то узнал, что Георгий Данелия должен снимать по ней фильм. Вообще, это очень “киношный” материал. Но мне об этом ничего не говорили. А Хаджи-Мурат – такой герой... Я мог бы сыграть его и вообще уйти из кино. Очень люблю этого героя. Я побрился налысо, отрастил бороду. Мне тогда было 40 лет – как раз возраст Хаджи-Мурата по книге. Данелия так на меня посмотрел и сказал: «Хаджи-Мурата не знаю, но Шамиля точно будешь играть!». Замечательный был сценарий…

- Очаровательный получился бы Шамиль с такой улыбкой... Кстати, вы никогда не принимали участие в каких-либо конкурсах на «лучшую улыбку»?

– (широко улыбается) Нет... Но вообще я лауреат многих конкурсов и престижных кинофестивалей. Наград много, орденов много. У меня даже есть золотая медаль Имама Шамиля. О! Это очень серьезно для Северного Кавказа! Мне ее вручили лет десять тому назад в Махачкале во время концерта. Я помню, это была 18-я или 19-я моя медаль. И когда мне ее вручили, сказали, что такую еще ни один политический деятель не получал. И есть диплом, где написано: «За вклад в культуру Кавказа».

Стены первого этажа дома Кикабидзе увешаны разными картинами – это работы грузинских художников. Но, как выяснилось, в молодости Буба тоже хотел рисовать. Любовь к художеству осталась до сих пор. Например, полгода назад в Киеве прошел благотворительный аукцион, на котором были представлены личные вещи многих знаменитостей, в том числе Алисы Фрейндлих, Энди Гарсия, Шэрон Стоун и Вахтанга Кикабидзе. Из своих личных вещей батони Вахтанг отправил бутылку вина “Вахтанг Кикабидзе”, свой последний грузинский диск “Тбилисские песни” и специально для аукциона нарисовал автопортрет.

- Такой смешной получился... Я хотел рисовать в молодости. Но, видимо, такого таланта не было. У меня много друзей - хороших грузинских художников. Когда совсем невмоготу, иду к ним в мастерскую, смотрю, как они работают.

- А сами рисовать не пробуете?

- Других дел хватает. Я сейчас заканчиваю книгу. Написал недавно сценарий для фильма. Буду фильм снимать. В общем, без дела не сидим.

– Этот новый фильм будет на грузинском?

– Нет, я по-русски пишу. Фильм называется «Королева», пока не буду говорить, о чем он. Но его прикрыли, потому что... Кикабидзе отказался от Ордена Дружбы… В общем, картина не вышла. Шесть новелл в одном фильме. А в то время московские продюсеры, которые делали эту картину, просили меня отдать им этот сценарий, они очень хотели сами снимать фильм. Но я позвонил друзьям в Москву, попросил забрать картину сюда. Сейчас она здесь. Наверно, в Грузии уже будем снимать.

– Про фильм вы рассказать не хотите, расскажите хоть о своей книге, которую вы заканчиваете. О чем она?

– Меня давно московские издатели уговаривали, чтобы я написал автобиографию. Но меня к этому не тянуло. И когда я сел, начал чего-то там чирикать, в памяти вдруг всплыли необычные люди, которые вокруг меня появлялись. И не заканчиваются. Я все хочу закончить, но кого-то снова вспоминаю. Наверно, книга будет называться «Они». Это такие разнонациональные Мимино. Одна дагестанская новелла там тоже есть. Расскажу сейчас просто коротко, чтобы ты знала, о чем разговор.

В Дагестане, в горах, снимал фильм один мой друг. Его уже нет в живых. Фильм был про геологов. И там произошел удивительный случай. Этот рассказ даже может послужить эпилогом для моей книги. Съемочная группа жила в палатках. Они уже устали - несколько месяцев в горах, горячей воды не было, ну, «киношные» условия. А в то время, в советское время, можно было придумать какую-то сцену, а потом, допустим, не вставить ее в картину. Тогда же государство финансировало съемки. И режиссер решил записать такую сцену: будто к геологам приходит какой-то горец и приносит местного убитого горного тура, с огромными рогами. А потом начинаются шашлыки, гитара, туда-сюда. Все очень обрадовались - вся группа российская была. Режиссер послал директора в Махачкалу. Найди, говорит, такого охотника, с которым можно заключить договор, потому что как только съемка начинается, уже бухгалтерия работает. Пришел какой-то человек, допустим, Магомед или Муса – не имеет значения. Пожилой такой, симпатичный. Он сказал, что ему нужно три дня. Он пойдет в горы и через три дня принесет тура. С ним заключили договор.

На третий день уже бухгалтерия заработала. Уже выбрали место, транспорт пошел, аппараты, готовят площадку для съемок. Приезжает этот человек. На «газике» открытый тент, и лежит огромный зверь с такими рогами. Красавец! Серовато-белого цвета. Вся эта группа кинулась фотографироваться с этим убитым зверем. А этот человек руку поднял и говорит: «Я не могу вам его отдать. Я его должен похоронить». Все удивились: о чем это вы? Я, говорит, его не убивал. Он меня увидел, смотрел мне прямо в глаза. Он мог уйти, но он бросился прямо в ущелье, и сам себя убил. «Я, – говорит, – его оскорбил. Мне Всевышний не простит, если я его не похороню. Деньги мне не нужны»...
Он сказал, чтобы подождали еще три-четыре дня, чтобы он смог привезти другого тура… Понимаете, в чем дело?

– В чем?

– Надо вот так жить. А живут наоборот, к сожалению. Этот дагестанец мог положить деньги в карман и уйти. Этого тура съели бы, и все были бы довольны. А он три дня мотался, а потом взял его и похоронил...

- Кроме воспоминаний и медалей, есть ли у вас еще любимый подарок из Дагестана?

– Сейчас я вам покажу шашку из Кубачи, которую я получил буквально месяц тому назад.

– От дагестанца?

– Нет, от азербайджанца. Кубачинская, позолоченная. Не думаю, что это старая шашка.

– Интересно, почему кубачинскую шашку подарил азербайджанец?

– Наверно, он был в Дагестане, я не знаю. Он сам военный. Я был в гостях у него дома, и он мне сделал такой подарок.

Кубачинская шашка не лежит на открытом месте в гостиной, вместе с другими подарками ее принесли из другой комнаты. Батони Вахтанг бережно взял ее в руки и внимательно следил за тем, чтобы я ее не уронила. После этого господин Кикабизе проводил нас в большую светлую прихожую, где висят многочисленные постеры, фотографии, копии дипломов, медалей и другие награды, полученные артистом за весь его творческий путь.

– Что вы пожелаете дагестанцам в новом году!

– Пожелаю дорогим дагестанцам, чтобы Новый год был лучше, чем предыдущий. Но все зависит от народа. Год – годом, а народ – народом. Поэтому вы должны все взять в свои руки и устраивать свою жизнь. Желаю вам мира и спокойной жизни.

На прощание Мимино пожал руку и просил передать привет всем дагестанцам.

Но на пороге обнаружилось, что пропал мой шарф. Мы искали его во всех комнатах, где я была, и даже во дворе, но шарфа нигде не было. И только когда мы вышли за ворота, на улицу, мы увидели, что шарф валяется на дороге перед воротами.

- Вот, видите! За все это время никто его не украл! - гордо сказал Вахтанг Кикабидзе и закрыл за нами ворота.

Рецепт от Вахтанга Кикабидзе:
– Есть такое блюдо, «Чижик-пыжик» называется. Нужно отварить говядину, сделать из нее фарш. Потом поджарить лук и смешать с фаршем. Перец, соль, специи – на свой вкус. Выложить все на сковородку и залить яйцом. Это очень быстро делается и хорошо идет под любой алкогольный напиток.