Для модели «Совок/Госплан» с обнулённым правом и частной собственностью риторическим должен быть вопрос о размере государственного сектора в экономике. Государство в Беларуси – всё, пишет известный экономист Ярослав Романчук.
Формальное существование частной собственности не должно вводить в заблуждение. Новейшая история убеждает, что Левиафан может калёным железом разорить любую частную структуру. Неприкасаемых нет. В условиях когда «иногда не до закона», когда суды, правоохранительные органы работают в режиме политической целесообразности, даже формальный владелец деревенского сарая не может уверенно сказать, что у него есть частная собственность. Праворазрушители активно используют противоречивую законодательную базу, интерпретации регуляторной нормативки для наказания бизнеса штрафами, поборами и даже рейдерским захватом.
В стране нет ни одного человека, который бы так знал и применял законодательство, как это делают единым голосом налоговая, МВД, КГК и другие многочисленные контрольные органы. Проблема в том, что этого самого единого голоса государства в отношении выполнения бизнесом требований Закона не существует.
Под каток видимой, костлявой руки Государства попадают как малые, так и крупные бизнесмены. Один Ю. Чиж с его «Трайплом» чего стоит. На топе бизнеса был когда-то Виталий Арбузов. Не обошлось без тюрьмы. Влиятельными в управлении государственными активами и ресурсами были Иван Титенков и Галина Журавкова. Много $-миллионных состояний было сколочено в Беларуси на нефти и нефтепродуктах, торговле металлами и химическими товарами, экспортом лесоматериалов и удобрений, с/х и автомобильной техникой. Оптовая и розничная торговля в условиях белорусского Левиафана – стабильный источник обогащения для тех, кто на самом верху договаривается по поводу квот, мест, кредитов, ассортимента и режима работы. Попробуйте войти в серьёзные строительные проекты без партнёрства с «продавцами» разрешений, лицензий, сертификатов, прав пользования землёй и полком контролёров. Невозможно.
Формально многие структуры в этих сегментах частные. По факту они – щупальца белорусского спрута – Левиафана, который мимикрирует под частную собственность, чтобы отвести от себя подозрения в мошенничестве, дискриминации и вопиющих ошибках при освоении денег налогоплательщиков.
Периодически даже высокие номенклатурно-силовые начальники попадают за решётку. Происходит ротация товарищей в погонах. Молодые да циничные/жадные толкают в спины старожилов Вертикали власти, но суть модели «Совок/Госплан» не меняется. За 26 лет даже малая приватизация не только не ускорилась, а наоборот свернулась. Заработанные в таком режиме состояния остаются у своих владельцев. Иногда им оставляют небольшие бизнесы для текущего дохода. Новые начальники обрастают своими коммерческими структурами. И так по кругу, но никак не по спирали.
По статистике частных коммерческих структур в Беларуси прибавляется. Отдельные эксперты уже успели заявить о белорусском феномене, когда Государство отказалось от приватизации, а частный сектор всё равно вышел на уровень формирования ~50 - 55% ВВП. Эту речёвку подхватили сами власти. Мол, зачем нам эта приватизация, которая неизменно станет бандитской прихватизацией? Кто захотел, тот в Беларуси свой бизнес сделал сам, с нуля. Поэтому структуру собственности мы менять не будем.
Отказ от приватизации, дерегулирования, сокращения государственных доходов и расходов значит только одно. Номенклатурно-силовые начальники будут лишь менять названия фирм-пылесосов вокруг государственных ресурсов, активов и бюджета. Кормовая база для распорядителей и потребителей чужого (их состав меняется, неизменным остаётся руководство) остаётся прежней. В том числе и потому, что как власть, так и отдельные представители «независимой аналитики и экспертизы» сошлись в поддержке очевидного фейка: белорусская экономика стала преимущественно частной без приватизации.
Белстат опубликовал «Основные показатели деятельности организаций государственного сектора за январь–декабрь 2020 года». Согласно Белстату в Беларуси организаций государственной и с долей государственной собственности по итогам 2020г. – 3169 юридических лиц. Это «без учета малых организаций без ведомственной подчиненности и микроорганизаций». Это маленькая методологическая поправка, которая скрывает реальное количество государственных коммерческих организаций. Согласно методологии Белстата микроорганизации - это до 15 человек включительно, малые организации - от 16 до 100 человек включительно. Исключение этих организаций из списка коммерческих структур государства – существенное искажение реального присутствия государства в коммерческом секторе.
По официальной статистике на 01.01.2021г. в Беларуси было 143,2 тысяч юридических лиц. Микро и малые организации – это ~77% всех юридических лиц, причём микроорганизаций – 2/3 от общего числа юрлиц.
Одно дело – рассматривать госсектор в количестве 3169 от общего числа. Это 2,2% от общего числа. Другое дело, когда учтено присутствие государства через участие в микро и малых организациях, которых в экономике большинство. Министерствам, концернам, исполкомам, холдингам и прочим госструктурам незачем создавать коммерческие структуры с числом занятых более 100 человек. Поэтому официальная статистика по месту, значению и роли государства в экономике не имеет ни научной ценности, ни реалистичности. На её основе никак нельзя делать валидные выводы. Это как раз из серии «а слона они-то не заметили».
Сравнение цифр из двух бюллетеней Белстата («Основные показатели деятельности организаций государственного сектора за январь–декабрь 2020 года» (опубликовано 1 марта 2021г. и «Социально-экономическое положение Республики Беларусь в январе – декабре 2020 г.» (опубликовано 26.01.2021г.) не добавляет ясности в ответ на простой вопрос о размере государства в экономике.
В мартовском сборнике объём промышленности госсектора указан в BYN66656,1 млн. В этой же публикации указано, что это 69,3% всего промышленного производства страны. Тогда вся промышленность произвела товаров на BYN96,2 млрд. Однако в сборнике по итогам года, опубликованном в конце января 2021г. объём промышленного производства указан в BYN116477,4 млн. Это на BYN20,3 млрд. меньше, чем следует из мартовского сборника о месте государства в экономике. Если ему верить, тогда от заявленного объёма промышленного производства необходимо отнять эту сумму. А это не много, ни мало – 13,8% ВВП. Если же допустить, что ошибка в мартовском издании, то тогда доля государства в промышленном производстве только 57,2%, а не заявленные 69,3%. Очевидно речь идёт как раз о тех микро и малых государственных предприятиях, которые не учтены при оценке размер государства в экономике.
Аналогичное расхождение видим мы по оценке розничной торговли, а также по экспорту и импорту услуг. Отметим, что расчёт долей по цифрам, взятым из обоих сборников по экспорту и импорту товаров, инвестициям в основной капитал и выручке от реализации совпадают тютелька в тютельку. Что-то тут явно не так. Удивительно и то, что в сборнике по организациям государственного сектора не представлено сельское хозяйство.
Это не последние неувязки в оценке госсектора. Так по выручке горнодобывающей промышленности оказалось, что в мартовском сборнике она только у госсектора больше, чем во всей экономики аж на 33,4%. Нестыковочка. То же самое касается позиции «производство кокса и продуктов нефтепереработки». Здесь госсектор произвёл больше, чем вся экономика на 0,7%. Понятное дело, что так не может быть.
Данные по экспорту и импорту госсектора включают деятельность микро и малых предприятий, и данные в обоих источниках Белстата совпадают. По его данным в экспорте товаров доля госсектора только 33,9%, в импорте и того меньше – 22,7%. Посмотрим, как выглядит ситуация по разным секторам промышленности, чтобы оценить чисто государственный сектор с одной стороны и место т. н. фирм-пылесосов, которые созданы номенклатурно-силовыми кланами и «красным» директоратом для канализации государственных ресурсов в частные карманы.
В 2020 г. весь экспорт горнодобывающей промышленности составил $550,4 млн. госсектора - $478,4 (86,9%). $72 млн. пошли на экспорт через частные структуры, которых в производстве нет.
Экспорт обрабатывающей промышленности составил $26,27 млрд. из него на госсектор пришлось $8,5 млрд. (32,3%). Доля в производстве составляет 52,5%. В секторе «производство продуктов питания, напитков, табачных изделий» госсектор даёт 50,7% выручки. Общий экспорт - $5,2 млрд., из него госсектор - $2,44 млрд. (46,9%). Работать в данном секторе без мощных «крыш» в среде аграрных баронов и номенклатурно-силовых начальников невозможно. Высока вероятность создания формально частных структур для удовлетворения интересов VIP-распорядителей чужого.
Яркий пример такого схематоза – сектор производства кокса и продуктов нефтепереработки. Общий объём экспорта составил $3,1 млрд. а госсектора всего $544,6 млн. (17,6%). А вот в производстве 100% товаров этого сектора, согласно Белстата, произведено государственными организациями. Схема, когда частные компании экспортируют нефтепродукты госсектора на ~$2,6 млрд. – это нормально. Прям-таки показатель развития частного бизнеса в Беларуси. Смешно, что кто-то верит в такое откровенное очковтирательство.
Рассмотрим ещё одну красноречивую позицию – производство химических продуктов. Общий экспорт товаров этой группы в 2020г. составил $4405,6 млн. На госсектор пришлось только $1019,4 млн. (23,1%). При этом доля госсектора в производстве этих товаров – 70,2%. Здесь частная инициатива – это не проявление настоящего предпринимательства, а в значительной степени номенклатурно-силового, краснодиректорского схематоза.
Аналогичная ситуация наблюдается практически во всех секторах экономики. Просто в сырьевых эта картинка самая рельефная. Частный сектор в них – это за редким исключением креатура номенклатурно-силовых начальников, которые плотно подсели на потоки и зарабатывают на них. И плевать на состояние активов, конкурентоспособности государственных предприятий. При этом официальная статистика рисует такую радужную картинку успешного развития частного сектора в Беларуси, который якобы прочно стал на ноги исключительно благодаря некой особой национальной предприимчивости и знаниям. Отдельные независимые аналитики и комментаторы тоже подхватили эту речёвку. Мол, в Беларуси частный сектор производит более 55% ВВП. Мол, не нужна нам приватизация. Белорусский бизнес и без неё справится. То ли по глупости, то ли из-за шкурных интересов и оппортунистического прагматизма.
Такая позиция – это прикрытие сложившегося номенклатурно-силового Схематоза, острого желания его начальников и теневых стейкхолдеров канализировать в свою пользу уже не только товарные и финансовые потоки государственных предприятий, но и сами активы. Чтобы без лишних глаз и конкурентов – через схемы управленческого управления и реструктуризации в рамках холдингов или, вероятно, госкорпораций, завладеть активами на десятки миллиардов долларов за копейки.
Официальные данные Белстата не отражают реальный размер государства в экономике. Принятая методология скрывает белорусского Левиафана, придавая ему вполне приличный вид. У нас подобная ситуация с официальной оценкой безработицы, инфляции или инвестиций. С учётом всех факторов, потоков и структуры собственности настоящий честный частный сектор Беларуси – это 20 - 25% ВВП. Всё остальное прямо или косвенно, формально и закамуфлированно – это кормовая база распорядителей и потребителей чужого.
Кто бы ни был следующим президентом Беларуси, кто бы не возглавлял Совет Министров или парламент, отказ от проведения приватизации гарантированно превратит Беларуси в грубый, антисоциальный, разрушительный олигархат.
Добро пожаловать в реальность!