Михаил Чигирь работал премьер - министром Беларуси с июня 1994 по ноябрь 1996 года. В знак протеста против объявленного конституционного референдума и разворота к антирыночному курсу развития экономики он подал в отставку, пишет «Белорусы и рынок».
Сейчас Михаил Николаевич занят работой на земле — живет в деревне, имеет большой участок, пасеку. Принимает участие в работе Объединенной гражданской партии. За «успехами» белорусской экономической модели, по его словам, не следит. Но поговорить с корреспондентом «Белорусы и рынок» об упущенных шансах экономики Беларуси согласился.
— В то время, когда вы стали премьер-министром, в каком состоянии была экономика страны, какие у нее были перспективы?
— Проблемы, возникшие в то время, были неизбежны, потому что развалилась большая страна. Но Беларусь в этой стране была наиболее прогрессивной, экономически развитой частью. Мы имели передовое для того времени машиностроение, мощный инженерно-технический потенциал, экономические связи, сильных промышленных лидеров. Нас нельзя было сравнить даже с Польшей — в 1990 году мы были на голову выше. У нас гораздо лучше были развиты промышленность и сельское хозяйство. Я считал, что Беларусь будет одной из лучших и в качестве независимой страны, что будет развиваться и дальше.
Но посмотрите на Польшу сегодня: как живут люди, какие у них стали деревни, какие дороги они построили. Они опередили нас на десятилетия! И при этом нам внушают, что в Беларуси «социальное государство». Какое, к черту, социальное государство?! Сравните заработные платы, пенсии. Нам тоже нужно было идти по тому пути, по которому пошла Польша. Но некоторых было не переубедить, особенно на самом высоком уровне.
— Правительство Чигиря успело провести ряд либеральных реформ, которые долго потом еще работали на экономику Беларуси. Что вы считаете самыми большими достижениями правительства Беларуси 1994—1996 годов? Что не удалось?
— Мы работали, пока нас не остановили. Мы завязали отношения с Международным валютным фондом и поставили задачу привлечения иностранных инвестиций. Желающих было море, потому что знали, что наш рабочий класс дисциплинированный, что у нас высокий инженерный потенциал. В страну пришла и начала работать Ford Motor Company — один из ведущих в мире американских производителей автомобилей. Ford взял на себя большие обязательства, какие комплектующие и через какое время производить на территории Беларуси: что-то через три года, что-то через пять лет. Через пять лет они обязывались производить на территории Беларуси более 50 % комплектующих. И это было зафиксировано в соглашении. Условия были очень выгодные для нас: Ford обещал перенести технологии в производство на подшипниковом заводе, инвестировать в «Белшину» — по сути, поднять все наше машиностроение. Это дало бы импульс и для других отраслей.
Но его выгнали. И после этого еще ждут иностранных инвестиций! Если Ford пришел и не смог работать, то кто ж сюда пойдет?!
С Philips была договоренность о том, что они заберут оба наших телезавода, а также завод по производству телевизионных трубок в Гомеле. Нет, не прошло.
И что теперь? Производство телевизоров может быть рентабельным при выпуске не менее миллиона телевизионных аппаратов в год, а мы на это не способны. (В прошлом году витебское ОАО «Витязь» выпустило более 150 тыс. телевизоров, сообщает сайт ОАО. — Прим. «БР»).
Я вел переговоры в центральном офисе Philips, был у них в научно-исследовательском центре. И был шокирован. Во-первых, расходами на НИОКР. В то время у компании они были приблизительно такими же, как у всей Беларуси. Во-вторых, они работали над технологиями, о которых мы даже не знали. Договорились, что заберут три наших завода, согласились открыть небольшое научно-техническое подразделение, так как тогда в Беларуси были специалисты высокого уровня.
После переговоров они подарили в качестве доброго жеста для Беларуси 200 ламп для освещения города, и их установили на проспекте Скорины от Дома правительства до площади Победы. Они в несколько раз эффективнее и дают лучшее освещение. Но проект с телезаводами был похоронен. И это была колоссальная ошибка.
Германия вообще относилась к нам исключительно хорошо. Они, наверное, чувствовали какую-то историческую вину в то время и были доброжелательны, открыты, но мы не воспользовались и этим.
Если при Лукашенко вы хотите внедрить что-то прогрессивное, то нужно ходить к нему и долго уговаривать, но нынешнее правительство даже не пытается это делать.
В свое время я настаивал на введении института частной собственности на землю в размере трех гектаров. Пусть бы яблоки, ягоды, овощи не везли из Польши, а выращивали наши фермеры. Уже почти уговорил. Но тут нашлись в правительстве оппоненты: «Михаил Николаевич, да мы создадим государственное специализированное хозяйство, они завалят, сделают». И что? Как возили из Польши яблоки и другие фрукты, овощи, так и возим до сих пор.
— Способны ли мы наверстать упущенное в те времена? Что нужно предпринять в первую очередь?
— Нужно начать с государственного устройства. До тех пор, пока у нас не будет оптимального соотношения управленческих структур, технологий управления, пока будет эта сумасшедшая, никому не нужная численность бюрократии — ничего не получится. Лукашенко, избираясь, обещал бороться с бюрократией, говорил, что будет сокращать, уменьшать. А что получилось на самом деле? Произошел колоссальный рост бюрократического аппарата. Раздуты силовые структуры. Министр обороны постоянно жалуется на недокомплект, министр внутренних дел сообщает, что недокомплект в МВД. Ну что же это такое?! Их нужно в два-три раза сократить, и тогда у них будет комплект.
Необходимо проанализировать расходы и отказаться от ненужного. Сейчас у нас катастрофически вырос внешний долг. Вчера посмотрел статистику: с начала года прирост внешнего долга составил 1 млрд. долларов, а ведь год еще не закончился. Зачем эти многочисленные дворцы, другая показуха? Это же все за счет внешних заимствований. Не напрямую, мы на какие-то цели берем кредиты за рубежом, а за счет бюджета строим дворцы и другие ненужные объекты. Зачем были эти расходы?
Или расходы на космическую программу. Взяли кредит у Китая, отдали деньги китайским корпорациям, надеясь, что они будут продвигать нас в космосе. Рассчитывали, что программа будет окупаться, а получили сплошные убытки. И сотни миллионов долларов ушли в воздух, испарились. Финляндия — небольшая, но высокоразвитая страна, однако о космосе не мечтает. Делает телефоны, медицинскую технику, и живут люди неплохо. В космических программах нужно было кооперироваться хотя бы с Россией. Правда, у них у самих спутники падают. Сколько людей завизировало этот проект, кто-то же утвердил эту космическую программу, рекомендовал направить на нее, если не ошибаюсь, 250 млн долларов. Вот где халатность и безответственность!
И таких проектов масса. Вместе с чередой китайских кредитов, эффективность которых сомнительна, пришло подражание китайскому пути в экономике, китайскому образу. Но никто не говорит о том, какой там рабочий день, сколько они работают. Зачем ориентироваться на Китай? Это смешно: вытеснили Ford, а теперь собирают китайские автомобили.
Наверстать упущенное можно. Нужно было идти по тому же экономическому пути, по которому шли другие страны. Когда я был премьером, отправил нашу делегацию в Финляндию, чтобы посмотреть, как там работают, ознакомиться со структурой экономики, с государственным устройством, сельским хозяйством, чтобы, ориентируясь на них, внедрить у себя. Но нет, финский путь не подошел.
Просчетов очень много, но и других подходов пока не видно.
— Как вы оцениваете нынешнюю политическую ситуацию? Как она может быть разрешена?
— Я предполагал, что, если никаких изменений не будет, то дойдет до революционной ситуации, и написал об этом еще в 2015 году. Этот процесс можно было бы затянуть еще на какое-то время, но финал все равно был предсказуем. Так, как было, уже никогда не будет. Хорошо было бы, чтобы Александр Григорьевич тут сам пошел навстречу.
Мы потеряли очень много, в том числе человеческого потенциала. После премьерства я работал в Москве. И хорошо помню этот вечерний воскресный поезд Минск — Москва, на котором люди ехали на работу. Ведь сколько людей уехало, а никто даже не хочет оценить их количество, ни Белстат, ни МВД. Толковые, умные, талантливые специалисты уехали и работают сегодня в Москве, по всей России. Из-за силовиков, из-за преследований, когда за ошибку в бухгалтерии на рубль штраф насчитывают тысячу.
Потеряли очень много, но подрастает новое поколение, талантливое, думающее. Все можно исправить, нужно только быстрее начинать.
Добро пожаловать в реальность!